Белая дорога

— Со мной Сопуу, он чуть отстал. Вместо Нюку у нас будет.

На улице опять залаяли собаки. Со стороны реки послышался топот копыт, скрип полозьев.

— Наши! — вскочила Кэтии.

— Нет, это Сопуу.

Сопуу вошел в палатку, разделся и тут же подсел к столу, потирая окоченевшие пальцы:

— Замерз шибко.

— Надо было двигаться, а ты сидишь, как старик.

— А верховой у тебя отличный, — сказал Сопуу с явной завистью в голосе. Гена ничего не ответил.

Вскоре вернулись Кадар, Кеша и Капа. Кадар с женой сразу же скрылись в своей палатке. Ужинать они не пришли.

— Кеша, волки когда появились? — спросил Гена за чаем.

— Да сразу как мы с тобой уехали.

— Сначала несколько ездовых оленей пропало, — вставила Кэтии, наливая чай.

— Не нашлись? — с тревогой спросил Гена.

— Думали, что они отбились и примкнули к стаду Орана, — начал рассказывать Кеша. — Мы в это время с тобой в поселке были. Поэтому Капа ездила в соседнее стадо. Среди пропавших был ее любимый учах…

— Одна ездила? Почему по рации не сообщили? Опять не работает?

— Конечно, одна. Не бросит же Кадар все стадо, — удивился Кеша наивному, по его мнению, вопросу. — А рация… да, барахлит что-то… Но вчера, правда, Кадар с Урэкчэновым разговаривал…

— Молодец Капа, если туда и обратно за день обернуться сумела. Все же далековато от нас до Орана, — Гена незаметно взглянул на Кэтии.

— Ха-ха… Даже ты не смог бы обернуться за день, — засмеялся Кеша. — А она женщина. Два дня ездила.

От Гены не ускользнуло, как Кэтии поспешно повернулась к ним спиной и принялась что-то тщательно искать в углу палатки. Ему стало не по себе. Жалко Кешку, он ничего не знает, и Капа тоже… Давно хотелось сказать им, но он все не решался.

Утром Гена пошел к бригадиру. Поздоровался. Но Кадар даже не взглянул на него. Сидел, насупив брови, и тянул горячий густой чай с блюдца. Капа тоже помалкивала. Парню стало неловко. «Стою как мальчишка. На меня ноль внимания. Обиделись и дуются, у них даже лица от злости распухли. Но ничего. Не выходить же отсюда молчком, как побитый пес». Гена снял шапку и сел на оленьи шкуры.

— Так что будем делать, Кадар? — спросил он.

— Ты больше у меня не работаешь. Можешь уезжать.

— Это почему?

— Потому.

— Я не твоя собственность. Я оленевод совхоза.

— Тут я бригадир, и ты уволен из моей бригады.

— Это чей приказ? Твой? — усмехнулся Гена.

— Архип Степанович велел выгнать тебя пинком под зад. Я, конечно, пинаться не буду, хотя стоило бы. Сам уходи.

— Я не уеду.

— Два медведя в одной берлоге не зимуют, разве не знаешь?

— Знаю. Хочешь — сам уходи! — Гена смотрел Кадару в лицо, тот не выдержал, отвернулся.

— Ишь, куда метишь…

— Нам ругаться некогда, лучше поедем в стадо, — сказал Гена, поднялся и вышел из палатки.

…Из стойбища выехали все вместе. Доехали до оленьего пастбища. Остановились. Оленей здесь не было. Неужели опять волки? Кадар велел разъехаться в разные стороны и гнать оленей, если найдутся, к речной долине. Сам он остался на месте, делая вид, что поправляет постромки…

Гена отъехал уже далеко, когда услышал позади грозный окрик. Оглянулся и увидел догоняющего его Кадара. Остановился. Кадар промчался мимо, обдав его снежной пылью, и лихо развернул упряжку. Соскочил и кинулся к Гене.

— Поговорим без свидетелей!

— Давай поговорим.

Они, набычившись, стояли друг против друга. Бронзовое лицо Кадара потемнело еще больше. Дышал он шумно. И в этот момент особенно походил на разъяренного медведя: такой же огромный, с маленькими злыми глазками.

— Почему своевольничаешь? Почему не позволил забить моих оленей?

— Ты не кричи, я не глухой.

— Ты, щенок, нарочно подвел меня. Славе Болгитина завидуешь? — брызгая слюной, закричал Кадар еще громче.

— Если я щенок, то ты кто? — сдержанно спросил Гена, готовый ко всему. Он, конечно, знал недюжинную силу бригадира. Задиристый смолоду, когда дело доходило до спора, Кадар не умел объясняться словами, поэтому быстро пускал в ход кулаки. Люди боялись его гнева.

Кадар медленно наступал на Гену, не спуская немигающих глаз с его лица. Но тот стоял как вкопанный, не думая отступать. Во всем его облике была решимость. Он, казалось, внутренне собрался в тугую пружину, чтобы в нужный момент мгновенно выпрямиться. Но тут произошло невероятное. Кадар сам отступил, повернулся и зашагал к своей упряжке.

Стая волков опять раскидала стадо. Олени, как ягоды, рассыпались по горам. Пастухи с трудом собрали их и перекочевали на другую речку. Обшарили все вокруг в надежде наткнуться на стаю. В напряженном поиске прошло несколько дней. На каждом урочище, на склонах гор — густые отпечатки волчьих лап. Но только следы, а самих не видать. Волк хитрый, попробуй найди его.

Кадар не только не разговаривал с Геной, он просто его не замечал. Правда, после того разговора перестал гнать из бригады. Отобрали три сотни оленей для откорма и угнали в поселок. Кадар сам поехал с женой и Сопуу.