Белая эмиграция в Китае и Монголии

Вглядываясь в этот поток волонтеров, заполнивших казарму на Алкок род, невольно вспоминаем поэму А.С. Пушкина «Братья – разбойники»: «…какая смесь одежд и лиц, племен, наречий, состояний…» В особенности это заметно в офицерских взводах. Вспоминаю свой взвод 1-й «офицерский» 1-й роты, взводным унтер-офицером которого я был назначен утром в первый день формирования отряда. Вот старый жандармский полковник Патрик, ему уже за пятьдесят, он слабого сложения, маленький, невидный; вот полковник Императорской гвардейской кавалерии Нестеров, кадровый офицер-николаевец, он оставил службу в Школе верховой езды, где прекрасно зарабатывал, и пошел опять служить «белому делу»; вот другой кавалерист помоложе – ротмистр Курченко, прихрамывающий еще после последнего ранения, полученного в Гражданской войне, он тоже ушел с хорошей службы; вот ветераны ижевцы и воткинцы, полковник Солдатов (один из организаторов и руководителей восстания рабочих на Ижевском заводе) и полковник Матросов; вот капитан Тихонов – сильный физически, флегматичный офицер из бывших солдат; вот артист по профессии – пехотный поручик Щавинский, окончивший зубоврачебную школу в Харбине и потом практиковавший в Шанхае, он бросил свою лечебницу и пошел туда, где снова готовились к борьбе с коммунистами; вот юркий прапорщик Иогансон – с лицом мальчика, но успевший захватить конец мировой войны и всю Гражданскую… и многие-многие другие.

Все являются налегке: одна-две пары белья, подушка-«думка», полотенце да пара платков в чемоданчике, а то и просто в узелке. У многих это и вообще все их движимое и недвижимое имущество, приобретенное за время эмигрантских скитаний.

Взводные и отделенные унтер-офицеры принимают своих людей, спешно организуют для них приемку обмундирования и размещают их по кроватям. Наскоро кормят обедом и сразу же посылают на работы: одни едут на склады Ш.В.К., за новыми получками снабжения и обмундирования, другие оборудуют отрядную кухню и помещения взводов. Так проходят два дня.

Отряд быстро пополняется, люди обмундированы, и все опять стали как-то «на одно лицо» – военные. Нужно начинать обучение. К этому делу тоже подходили по-особенному: ведь большинство офицеров и унтер-офицеров отряда служили раньше в казачьих, кавалерийских и артиллерийских частях или «на флоте» и пехотного строя не знали.

На второй же день вечером в обширной столовой отряда собирается весь командный состав во главе с начальником отряда, капитаном 1-го ранга Фоминым; командиры рот, старшие и младшие офицеры, фельдфебели, взводные и отделенные унтер-офицеры; все выстроены в одну шеренгу «по ранжиру», и настоящая «крупа-пехота», бывший кадровый старший унтер-офицер лейб-гвардии Московского полка (окончивший Великую войну офицером этого полка), капитан П.К. Поронник{126} (мой командир 1-го взвода 1-й роты), приступает к обучению этих командиров пехотному строю с самых «азов». А назавтра они сами должны будут вести занятия со своими людьми. Присутствует на занятиях и генерал Глебов, официально являющийся «Инспектором Отряда». Так продолжалось в течение нескольких дней: вечерами учились командиры, а днем обучали своих людей.

Принимали в отряд со строгим отбором, но все же к 5 февраля численность отряда уже превышала 150 человек. 1-й ротой командует полковник С.Д. Иванов, 2-й полковник М.И. Мархинин{127}. В этот день в казарме отряда архимандритом Макарием был отслужен первый молебен и освящены все помещения отрядной казармы.

Через несколько дней после этого командир Ш.В.К., полковник Гордон, производит отряду первый инспекторский смотр. Оставшись доволен воинским видом, дисциплиной и обучением, он приказал выдать всем чинам отряда на руки полагающееся им оружие, до того времени хранившееся на складе отряда и выдававшееся только в случае встречающейся к этому необходимости,

19 февраля 1927 г. отряд получает первую ответственную задачу – охрану муниципальной электрической станции, и в тот же день к винтовкам были выданы боевые патроны на руки. Состав караула: 1 офицер, 3 унтер-офицера и 21 волонтер.

Шанхайская электрическая станция, в то время одна из самых больших в мире, расположена почти на окраине города, в районе Янцепу, на берегу реки Вампу. Среди громадных бетонных зданий станции, почти на самом берегу реки, спешно построено «караульное помещение». Это бамбуковый барак, с циновочными стенами и крышей. В нем поставлены походные кровати для «отдыхающей» смены караула, стол и несколько скамеек для сменившихся с постов людей, караульного начальника, унтер-офицера и разводящих.

Я имел честь первым попасть в этот караул, в качестве караульного унтер-офицера, с караульным начальником капитаном П.К. Поронником, а караул состоял из людей нашего 1-го «офицерского» взвода 1-й роты.