Белая Кость

Киаран привязал поводья к ограде, стражнику на городской стене велел проткнуть стрелой любого, кто приблизится к коню, и вошёл внутрь.

Пока он сыпал в карманы и сапоги монастырскую соль, надзиратель вытащил из подставки факел и одной рукой поднял утопающую в полу железную плиту. В лицо ударила вонь немытых тел, испражнений и прокисшей пищи. Прижимая к носу надушенный платок, Киаран спустился вслед за Ёрком в тёмное промозглое помещение.

Блики огня прыгали по решёткам. Слышались стоны, чавканье, смех. Высунув изо рта раздвоенный язык, мужик в лохмотьях дышал учащённо, как загнанная собака. Мохнатый словно медведь узник протягивал руку с огрызками пальцев. Голая женщина трясла обвисшими грудями и делала непристойные движения тазом. При виде кустистых зарослей на лобке Киаран с трудом сдержал рвотный спазм. Уставился в квадратную спину надзирателя и не сводил с ватной куртки взгляда, пока не очутился возле последней камеры.

— Оказавшись здесь или на поле Живых Мертвецов, понимаешь, что до этого жил счастливо и зря тревожил Бога жалобами на судьбу, — прозвучал мягкий голос.

Киаран забрал у Ёрка факел и приблизился к решётке:

— Ты был на поле Живых Мертвецов?

Из темноты возник старик в белоснежном балахоне:

— Сидел в крошечной клетке, подвешенной на столбе в десяти футах над землёй.

— Как тебе удалось оттуда выбраться? — напрягся Киаран.

Клетки с намертво заделанными лазами действительно висят на такой высоте. А Выродков, охраняющих поле, невозможно подкупить. Значит, преступника выпустил на свободу кто-то другой. Кто?

— Никак. Это всего лишь короткий эпизод в цепи перевоплощений. Я белый дьявол, живу вечно. Чтобы не зачахнуть от скуки, развлекаюсь как могу. На галерах рабом ходил, на горящих углях лежал, на вертеле меня крутили, крокодилам скармливали, на кусочки резали… Столько всего интересного! Правда, в костре не горел. — Старик склонил голову к плечу. — Так и будете стоять на пороге?

Делая вид, что не услышал ничего странного, Киаран приказал Ёрку впустить его в камеру. В какой-то мере стало понятно желание клириков наблюдать за душевнобольными людьми. Только так можно побывать за границами разума здравомыслящего человека. Или клирики надеются обнаружить за этими границами рай и ад? Безумцы видят то, что не дано увидеть другим.

Надзиратель нехотя открыл дверцу и, впустив Киарана, тут же повернул ключ в замке. Пламя осветило жгуче-красную надпись на стене: «Бога здесь нет». Буквы блестели, словно кровь не успела высохнуть.

— Воткните факел сюда, — сказал старик, указывая на ямку в полу. — Оттуда ко мне в гости приходят крысы.

Установив факел, Киаран опустился на каменный выступ, заменяющий лежанку:

— Что тебе мешает уйти отсюда, раз ты дьявол?

— В теле человека, — уточнил старик и сел рядом.

— Как ты сюда попал?

— Хотел, чтобы меня изучили и поверили в моё существование.

Киаран хмыкнул. Это же надо быть таким дураком! Откинулся на холодную стену:

— Ты умеешь повелевать людьми. Прикажи, и надзиратель выпустит тебя. Или это ложь?

— Мне здесь нравится.

— Я так и думал…

На плечи навалилась усталость. Киаран сомкнул веки.

— Постоянно что-то идёт не так, — проговорил старик. — Верно?

— Не знаю. Тебе из подземелья виднее.

Узник хрипло рассмеялся, приглаживая длинную бороду.

Киаран повернулся к нему лицом. Посмотрел в янтарные глаза:

— Как тебя зовут?

— У меня много имён. Очень много.

— Любимое имя.

— Магиз. Так меня звали… — Старик вяло взмахнул рукой. — Неважно.

— Хорошо, я буду звать тебя Магизом. — Киаран покосился на белый балахон. Хотел спросить, кто приносит чистую одежду, но вспомнил, что ответил безумец в прошлый раз. К нему не липнет грязь. — Ты просил привести к тебе женщину.

— Просил.

— Если бы я исполнил твою просьбу, что бы ты сказал ей?

Магиз сложил руки на коленях, ссутулился:

— Со смертью шутки плохи. Украдёшь у неё одну жизнь, она в отместку заберёт сотни. Смерть надо уважать. Перед тем как взять, надо попросить и взамен дать что-то.

Киаран ощутил, как на лице стянуло кожу.

— Кто твой осведомитель?

Магиз вздёрнул густые брови:

— О чём вы?

Схватив факел, Киаран двумя шагами пересёк камеру:

— Кто к нему приходил?

— Никто, милорд! — ответил Ёрк, щурясь от света. — Никто не приходил. Клянусь!

У Киарана плавился мозг. В тайну рождения Бертола посвящены только двое: он и Лейза. Рэн не в счёт. Откуда их секрет стал известен безумному старику?

— Вы не спросите, зачем я вас позвал? — подал голос Магиз.

— Я сам пришёл, — огрызнулся Киаран и кивнул надзирателю. — Открывай!

— Я хотел сказать, что смерть равнодушна к тем, кто сам её ищет.

— Замолчи!

— Она не торопит их, а тихо ждёт, когда иссякнет последняя капля желания жить.

В лихорадочной спешке Ёрк никак не мог попасть ключом в замочную скважину.

Ударив факелом по решётке, Киаран осыпал его искрами.

— Чего возишься? Открывай, мать твою!

Ёрк отшатнулся и уронил связку ключей на пол. Узники вцепились в прутья, заверещали, завыли, запрыгали.