Белая Кость (СИ)

Сновидения покидали Рэна, и густые ресницы начинали едва заметно подрагивать. Янара закрывала глаза и, притворяясь спящей, слушала, как под мужем мягко шелестит простыня. Представляла, как он закидывает руки за голову и потягивается. Как набирает полную грудь воздуха, выдыхает остатки сна и рывком усаживается на край кровати, опуская ноги на пол. Янаре хотелось на него посмотреть, но… она стеснялась глядеть на обнажённого мужчину. Если «проснуться» сейчас, придётся встать с постели в чём мать родила, собрать с пола разбросанные вещи и помочь Рэну одеться. Только ласки мужа пробуждали в ней страсть, и только страсть срывала с Янары покров стыдливости. После любовных утех она вновь превращалась в робкую птицу и никак не могла совладать с застенчивостью.

Рэн ворошил в камине угли, подкидывал поленья и уходил в купальню умываться, а Янара боролась с желанием лечь на его место. Простыня и подушка ещё хранили его тепло. Скоро они остынут…

Вновь слышались тихие шорохи. Рэн поднимал с пола одежду Янары и раскладывал на кресле. Надевал штаны, сапоги и рубашку. Перекинув куртку через руку, осторожно отворачивал край одеяла и склонялся над женой. Его волосы щекотали ей шею. Горячие губы касались её плеча, бережно, легонько, чтобы не разбудить. В этом поцелуе заключалось столько заботы и нежности, сколько Янара не получала за всю свою жизнь. Наверное, ради этого мгновения она и притворялась спящей.

Дверь с тоскливым вздохом выпускала Рэна из опочивальни. Порог переступали Миула с Таян. Янара передвигалась на успевшее остыть место мужа и смотрела на полупрозрачный балдахин, нависающий над супружеским ложем. Она выкорчёвывала из памяти безрадостное прошлое — день за днём, ночь за ночью освобождая место для веры в счастливое будущее. Воспоминания о перенесённых муках таяли, а веры не прибавлялось.

В камине уныло потрескивали дрова. Из купальни доносился стук вёдер: Миула устанавливала их на жаровни. Она торопилась, вода расплёскивалась и, попадая на раскалённые угли, возмущённо шипела. Таян запихивала в корзину для грязного белья одежду хозяйки, так заботливо разложенную Рэном. Доставала из шкафа свежее постельное бельё и вставала у изножья кровати, всем своим видом вопрошая: сколько можно лежать?

Янара нехотя выбиралась из-под одеяла. Кутаясь в халат, садилась перед трюмо и обводила в календаре очередную дату. Казалось, часы её жизни бежали быстрее, чем у других. Дни и ночи пролетали как стая стрижей.

Работницы кухни приносили завтрак. Янара ела, не чувствуя вкуса. Затем шла в молельню, расположенную на заднем дворе. Становилась на колени и, упираясь локтями в каменную скамью, смотрела в Книгу Книг. Говорят, Ты любишь всех. Почему же Ты не любишь меня? Или я из тех людей, чья судьба предопределена с рождения, и на её изменение надежды нет? Мне больше некого просить и не на кого больше надеяться…

Янара обедала в своих покоях. Проводила пару часов в кресле, листая книги с удивительными рисунками. Эти книги ей приносили из Башни Книгочеев, где собрана самая большая в Северных землях библиотека, а Северные земли немаленькие — это Шамидан и окружающие его страны.

Потом Янара отправлялась с матерью короля на прогулку. Лейза старалась быть доброжелательной и учтивой, а Янара робела под обволакивающим взглядом, терялась и отвечала невпопад.

По расчищенным от снега аллеям они доходили до Башни Молчания и с террасы наблюдали за тренировкой королевских гвардейцев. Иногда супруге и матери короля везло: тренировался Рэн. Обычно он оттачивал боевые навыки с утра пораньше, но срочные дела или незапланированные встречи заставляли его переносить занятия на более позднее время. Янара смотрела на него и удивлялась: как руки, которые сейчас держат щит и меч, отражают и наносят мощные удары, могут быть такими ласковыми ночью? Как голос, полный воинственной ярости, может нашёптывать трогательные слова? Рэн сочетал в себе полярные противоположности: строгость и мягкость, суровость и нежность, грубость и изящество. Мужчина из девичьих грёз…

Вечером Янара меняла повседневное платье на выходной наряд, ждала Рэна и вместе с ним шла ужинать. Только тогда, шествуя с мужем плечом к плечу, она чувствовала, как к ней возвращаются жизненные силы. Янара нуждалась в Рэне и тосковала, когда его не было рядом. Её сердце ещё не расцвело, а душа с ненасытной жаждой уже тянулась к человеку, который одаривал её теплом и заботой, ничего не требуя взамен.

В гостином зале их встречала толпа дворян, рыцарей, столичных сановников и святых отцов. Янара прилагала усилия, чтобы привыкнуть к такому количеству гостей, даже пыталась запомнить каждого. А потом поняла: люди постоянно меняются и лишь некоторые приходят на ужин как на службу. Среди них коннетабль королевской гвардии, командир рыцарей сэр Ардий и те, кто проводил церемонию коронации. Лорд Айвиль куда-то уехал после свадьбы. Янара думала, что лорд Верховный констебль должен всегда находиться подле короля, но расспросить Рэна о причинах отсутствия Айвиля не осмеливалась.