Белая кровь Тавриды

Вернувшись, диверсанты тотчас же принялись собираться. Собрали вещи, прихватили автоматы, пристроив их под полами верхней одежды, и стали дожидаться вечера, чтобы под покровом темноты незаметно для чужих глаз переселиться в развалины – туда, где была рация, по которой можно было связаться с заморскими хозяевами.

Гадюкин безучастно наблюдал за лихорадочно-возбужденными сборами своих подчиненных, а затем и за нетерпеливым ожиданием ими темноты. Он не испытывал к ним ничего – ни злобы, ни раздражения. Он просто сидел на потрепанном ветрами камне-ракушечнике, бессмысленно глядя куда-то вдаль. Каким-то краешком то ли души, то ли ума он понимал, что так оно и должно быть. Все они не люди, а звери. Загнанные звери, по следам которых идут неумолимые охотники. А загнанному зверю следует спасаться – таков его самый главный звериный инстинкт. Вот они и пытаются спастись. Все правильно, все логично, все по-звериному… Он и сам – такой же зверь, да вот только так получилось, что ему бежать некуда. Нет у него такой возможности – бежать. У зверей так оно бывает…

– Да ты не беспокойся! – подошел к Гадюкину Крот. – Свяжусь с хозяевами и тотчас же сообщу тебе – что и как. Этой же ночью и сообщу! Думаю, все будет нормально!

– Да, – кивнул Гадюкин. – Сообщи…

Как только сгустились сумерки, четверо диверсантов тотчас же вышли и растворились в темноте. А Гадюкин остался.

Глава 25

План, который разработали смершевцы, не отличался особой оригинальностью. Чтобы выдумать какой-нибудь особо хитроумный план, необходимо было время, а времени как раз и не было. Смершевцы опасались, что, узнав об аресте двух своих исполнителей-боевиков, диверсанты скроются, залягут на дно, растворятся в присивашских степных просторах – и попробуй их тогда найди. Значит, нужно действовать немедленно и, как выразился Белкин, внаглую. То есть примерно так же, как и в предыдущем случае, когда изобличали учетчицу. Коль подфартило там, то должно подфартить и здесь. Конечно, женщина – это тебе не диверсанты-мужчины. С женщиной было проще. А тут – диверсанты, чего доброго, еще и начнут сопротивляться. Например, отстреливаться, или швырять гранаты, или то и другое вместе. Да не беда, что начнут отстреливаться, а беда в том, что при этом могут пострадать невиновные люди. Ведь диверсантов нужно брать ночью, а это значит, что они, скорее всего, будут спать в чьих-то домах, а в тех домах, кроме самих диверсантов, ночуют еще и хозяева: женщины, дети, старики. Пуля, она слепа.

После коротких обсуждений план одобрили.

– Значит, так, – подвел итоги Белкин. – Во второй половине ночи подъезжаем на двух машинах к околице села, окружаем дома, врываемся… В общем, все ясно.

– Почему во второй половине ночи? – не понял Протон. – Почему не сразу, как только стемнеет.

– Для верности, – пояснил Белкин. – В полночь они, может, и спать-то еще не будут. Или и вовсе не будут на месте. А нам надо взять их тепленькими.

– Предутренняя пора – самый сладкий час, – добавил Чистов. – Человек в это время обычно спит. Или пребывает в расслабленном состоянии, а потому и не способен к сопротивлению. Языков на фронте почти всегда берут перед рассветом.

– Кто будет окружать дома? – спросил комендант.

– Солдаты и милиционеры, – ответил Белкин. – Кто же еще? А уж вламываться в дома и скручивать диверсантов – мы. Жаль, маловато нас – всего четверо. Помощников бы нам…

– Я могу помочь, – сказал Протон.

Белкин и остальные трое смершевцев скептически оглядели хрупкую юношескую фигуру Протона.

– Что вы на меня так смотрите? – возмущенно спросил тот. – Я сильный, справлюсь!

– Они тоже сильные, – сказал Тальянкин. – И, я так думаю, обучены разным приемам. Должно быть, учились в какой-нибудь диверсантской школе. Так что…

– Я справлюсь! – упрямо повторил Протон.

– Конечно, справишься, – улыбнулся Белкин и похлопал Протона по плечу. – Но в другой раз. А в этот раз будешь в оцеплении. Это, знаешь ли, тоже ответственное дело. Это тебе не семечки щелкать и не звездами любоваться. Словом, пойдешь в оцепление. Считай, что это приказ.

– Эх! – горестно вздохнул Протон и с негодующим видом отвернулся.

– Я пойду с вами, – сказал комендант. – Ничего, скручу поганца! Справлюсь, не сомневайтесь.

– Хорошо, – улыбнулся Белкин. – Значит, нас уже пятеро. – Выберем еще нескольких милиционеров покрепче, да и хватит.

– А Иван Федотыч с дамочкой? – спросил комендант.

– А они пускай посидят под охраной и подумают о своей жизни, – ответил Белкин. – Куда они денутся? Не до них нам сейчас.

* * *

Во второй половине ночи, как и было условлено, на грузовике и легковушке подъехали к селу. На краю села остановились, заглушили моторы. Приехавшие разделились на группы, и каждая группа скорым неслышным шагом пошла по спящей сельской улочке к намеченным домам, в которых, по предположению, ночевали диверсанты. В считаные минуты дома были окружены, группы захвата, каждая состоящая из четырех человек, неслышно ступая, подошла к дверям…