Читаем Белая ворона полностью

По всей гостиной — на диване, на тумбочках, на буфете — лежали вязаные салфеточки. А на стенах висели картины: ангелочки над влюбленной парочкой, ангелочки над детской колыбелькой и просто ангелочки. Под столом спал кот с розовой ленточкой на шее. На камине, раскинув крылья, стоял огромный деревянный орел, перед ним выстроились по росту семь белых слоников, а по бокам высились узкие вазы из цветного стекла с букетами высушенной травы, похожей на страусиные перья. Угол возле окна занимал огромный фикус, а на окне висела клетка с канарейкой.

— Чего же мы ждем? Прошу к столу! — закричал герр Кебке, похлопывая по жилетному карману с новыми часами.

Гостя посадили во главе стола. Слева от него села Адель, справа — фрау Кебке, а на другом конце стола — герр Кебке.

После первого обмена любезностями Домет встал и, одернув пиджак, торжественно попросил у родителей руки их дочери.

Адель зарделась и бросилась в объятия матери. Фрау Кебке не могла сдержать слез. Герр Кебке прочистил нос, потом — горло и сказал:

— Герр Домет, вы забираете у нас единственную дочь, но я надеюсь, что в вашем лице мы обретем сына.

Фрау Кебке зарыдала в голос и хотела поцеловать будущего зятя, но дотянулась только до его плеча и поцеловала пиджак.

Герр Кебке быстро наполнил рюмки и предложил тост за молодых. Домет только пригубил эрзац-шнапс, а невеста с матерью пили вишневую наливку. Герр Кебке залпом выпил первую рюмку, налил вторую и поднял тост за кайзера.

— А вы знаете, герр Кебке, — сказал Домет, — я видел самого кайзера.

За столом наступила благоговейная тишина, и Домет рассказал о визите кайзера в Иерусалим. Потом оказалось, что будущий муж Адели и герр Кебке были союзниками на фронтах Первой мировой войны. Выпили и за это.

К тому времени, когда фрау Кебке внесла блюдо с индейкой странного вида, мужчины сидели на диване и громко распевали бравые солдатские песни. Потом герр Кебке вытащил нечто похожее на сигару, закурил и гордо сказал:

— Гавана!

Но от «гавани» пошла такая вонь, что фрау Кебке возмущенно замахала руками и выгнала мужа из гостиной.

Пока мужа не было, фрау Кебке отвела Домета в спальню и рассказала, какую перину, какие подушки, сколько салфеточек, сколько покрывал и сколько серебряных ложечек Адель получит в приданое. О деньгах разговора не было, но Домет был уверен, что для единственной дочки папаша Кебке не поскупится. Поэтому он был несколько удивлен, когда ему пришлось заплатить и за свадебный туалет Адели, и за свадебный обед да еще нанять извозчика, чтобы отвезти все семейство в церковь и обратно.

В первую брачную ночь оказалось, что в постели девицам из солдатских борделей Бейрута и Константинополя есть чему поучиться у молодой жены Домета.

Но самый неприятный сюрприз ожидал Домета наутро, когда на его деловой вопрос о денежной части приданого фрау Кебке, покраснев до ушей, начала смущенно мямлить:

— Дело в том, дорогой зять…

— Денег нет, — отрубил герр Кебке, — и тупо посмотрел на Домета.

— Но вы же — строительный подрядчик! — Домет все еще не верил, что его обвели вокруг пальца.

— Я разорился. — Герр Кебке потянулся за стоявшей в буфете бутылкой шнапса, но жена ударила его по руке.

Тут из соседней комнаты впорхнула Адель и прижалась к Домету.

— Что за важность, Азиз! Какое значение имени папины деньги! У нас есть свои. Верно?

— В самом деле, — обратился герр Кебке к Домету. — Вы же человек состоятельный.

— Зато уж перину с подушками вы получите на всю жизнь, — попыталась разрядить обстановку фрау Кебке. — И шесть серебряных ложечек.

— Как шесть? — возмутилась Адель. — Ты же говорила, дюжину!

— Трудные времена, — прошептала фрау Кебке, прикладывая к глазам носовой платочек. — Осталось только шесть.

Позже, пересчитав тайком от жены наличные деньги, Домет понял, что их и на месяц жизни в Берлине не хватит. Последняя надежда — Гепхард. Тот задолжал ему за две пьесы.

У входа в театр Домет встретил заплаканную Эдит Визе.

— Что случилось? — спросил он, отгоняя дурное предчувствие.

Фрейлейн Визе схватила его за руку.

— Какой негодяй! — произнесла она, четко выговаривая каждое слово. — Ну, какой негодяй!

— Кто негодяй?

Фрейлейн Визе отпустила руку Домета и недоверчиво спросила:

— Разве вы ничего не знаете?

— Нет.

— Гепхард сбежал.

— Как сбежал?

— Очень просто: продал весь реквизит, прикарманил наши деньги и сбежал. Говорят, в Америку.

— А как же театр?

— А он и театр продал. Может, вы проводите меня домой, и мы выпьем настоящего кофе? — игриво спросила она Домета.

— Очень сожалею, но меня ждет жена.

— Ах, вы женаты… — разочарованно протянула фрейлейн Визе.

— Как раз вчера женился.

— Ну что ж, тогда прощайте.

Вскоре супруги Домет уехали в Палестину.

5

В Хайфе молодожены поселились на склоне горы Кармель, в верхней части квартала Вади-Ниснас, где жили в основном арабы-христиане. Азиз и Адель сняли небольшой домик из двух комнат по соседству с семьей Домета. К этому времени Салим вернулся из Египта, а Амин — из Ливана.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аббатство Даунтон
Аббатство Даунтон

Телевизионный сериал «Аббатство Даунтон» приобрел заслуженную популярность благодаря продуманному сценарию, превосходной игре актеров, историческим костюмам и интерьерам, но главное — тщательно воссозданному духу эпохи начала XX века.Жизнь в Великобритании той эпохи была полна противоречий. Страна с успехом осваивала новые технологии, основанные на паре и электричестве, и в то же самое время большая часть трудоспособного населения работала не на производстве, а прислугой в частных домах. Женщин окружало благоговение, но при этом они были лишены гражданских прав. Бедняки умирали от голода, а аристократия не доживала до пятидесяти из-за слишком обильной и жирной пищи.О том, как эти и многие другие противоречия повседневной жизни англичан отразились в телесериале «Аббатство Даунтон», какие мастера кинематографа его создавали, какие актеры исполнили в нем главные роли, рассказывается в новой книге «Аббатство Даунтон. История гордости и предубеждений».

Елена Владимировна Первушина , Елена Первушина

Проза / Историческая проза