Беляево навсегда: сохранение непримечательного

Оглянитесь окрест себя! – сколько всего трогательного

и доверчивого распространено вокруг нас!

Дмитрий Алексаныч

Граждане!

Есть неизъяснимая милость в вертикальном

стоянии стен этих квартирных, в прозрачности стекол

оконных, в теплоте отопления!

Дмитрий Алексаныч

Граждане!

Каждая точка пространства нас окружающего

чревата чудом неземным!

Дмитрий Алексаныч

Граждане!

Мы зажигаем свет в своей квартире, и она озаряет

соседние —

это замечательно!

Дмитрий Алексаныч

Граждане!

Вот мы видим след льва на улице Волгина,

он еще дымится!

Дмитрий Алексаныч

Пригов перебрал много ролей, относясь к самому своему присутствию в Беляеве как к перформансу. Он называл себя Беляевским Мудрецом, подписывал свои обращения небрежным «Дмитрий Алексаныч». Однако роль Герцога Беляевского стала именно тем, что позволило ему включить в этот перформанс все окрестное пространство целиком. Почему титул герцога? Из-за просторных пустых пространств, по которым Пригов мог долго гулять пешком – как по своим владениям. «Герцогство Беляево ограничено часом моей пешеходной прогулки. Там, куда могу дойти за час, пролегает граница».

Читая поэзию и прозу Пригова, рассматривая его графику, мы понимаем, с каким интересом он занимался изучением своего герцогства – и что он действительно стал его герцогом. Микрорайон – эта типовая среда обитания, которую большинство людей считает в лучшем случае нейтральной, а в худшем – отвратительной, становится для Пригова одним из главных объектов внимания, неотторжимой частью созданных им миров и историй, а может быть – даже источником вдохновения? Непритязательность модернистской эстетики, пустоты, в которых плавают абстрактные объекты, грубый бетон и рядом – дикие заросли, тщательная спланированность повседневной жизни – все это находит свое отражение в строках приговских стихотворений, в его рисунках и перформансах.

Стоит задаться вопросом: какую же ценность обнаружил в своих владениях Герцог Беляевский? Он работал в Московском архитектурном управлении, долгое время жил среди модернистской архитектуры – и поэтому понимал ее лучше, чем кто-либо из его современников. Увидел ли он в ней ценность пространственную или архитектурную, достойную того, чтобы увековечить ее в искусстве? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно проанализировать изначальный проект Беляева 1960-х годов.

4. Яков Белопольский: творец нового мира

Беляево было спроектировано Яковом Белопольским, одним из самых талантливых и влиятельных (хотя по сей день не очень широко известных) российских архитекторов  [10] . Раньше я этого имени не слышал, хотя ходил мимо домов, которые он спроектировал, видел их на открытках и фотографиях. И они неизменно привлекали мое внимание необычностью своих архитектурных решений, амбициозностью плана и глубиной понимания урбанистического контекста.

Свою профессиональную карьеру Белопольский начал еще при Сталине (он был учеником великого архитектора-конструктивиста Бориса Иофана), а закончил после перестройки. Он был свидетелем всех важнейших эпох в советской истории, и в его проектах в той или иной мере отразились почти все важнейшие архитектурные тренды и модные тенденции этого времени. Наследие Белопольского огромно – это и памятники, и общественные здания, и жилые районы. Интересно наблюдать, как его архитектура менялась во времени – по мере того как менялся мир и Советский Союз, – но некоторые ее черты оставались неизменными и складывались в его личный архитекторский почерк.

В портфолио Белопольского входят проекты разных стилей, он участвовал в формировании большей части стилистических течений советской эпохи. Его карьера началась с проектирования сталинской высотки – Дворца Советов (совместно с Иофаном, 1937–1941). Этот небоскреб – гигантский, богато украшенный постамент для статуи Ленина – должен был расположиться в самом центре Москвы и стать «восьмой сестрой» сталинских высоток. Дворец Советов – одно из самых ярких выражений сталинской архитектурной мечты, хотя он так и не был построен. Другой проект Белопольского – огромный иконический монумент «Родина-мать зовет», построенный в Волгограде (1959–1967).