Беляево навсегда: сохранение непримечательного

История знает и другие периоды, когда искусство и архитектура подпитывали друг друга, но здесь следует избегать поверхностных аналогий. Беляево следует сравнивать не со сходными архитектурными объектами, а с пространствами, которые без своего нематериального наполнения не имели бы никакой ценности. В связи с этим интересным примером мне представляется деревня Живерни – источник вдохновения Клода Моне. Эта деревня очень красива, но она бы никогда не привлекла к себе столько внимания, если бы здесь не жил этот знаменитый художник и если бы он не запечатлел ее в своей живописи. Без Моне она не имела бы культурной ценности.

Живерни расположена в Нормандии, в 75 километрах к северо-западу от Парижа. Моне открыл ее для себя в 1883 году. Он сразу влюбился в эту деревню, окруженную прекрасными идиллическими ландшафтами, и сразу решил купить здесь домик с садом. В этом домике он жил до самой своей смерти.

Довольно скоро Живерни и сад, который Моне обустроил по своему вкусу, стали появляться в его картинах. Поначалу он писал окрестные сельские пейзажи, но потом в основном стал рисовать именно сад. Моне был не единственным импрессионистом, которого покорила эта деревня: это место стало популярным среди американских живописцев, в поисках вдохновения они приезжали сюда десятками.

Значит ли это, что Беляево благодаря тесной связи с искусством тоже могло бы занять свое место в списке охраняемых памятников? Я считаю, что его следовало бы туда включить. Этот микрорайон – часть интересного и важного явления, связующее звено между концептуальным искусством и модернистской архитектурой. а связь между ними была многосторонней, неоднозначной и непростой. Случай Беляева и Дмитрия Александровича Пригова – лучшая иллюстрация взаимосвязи архитектуры и искусства того времени. Единственное отличие Беляева от Живерни состоит в следующем: в случае с Моне мы имеем дело с традиционным искусством, основанным на восхищении визуальным объектом, между тем как суть искусства, укорененного в Беляеве, состояла в концепциях, которые не являются непосредственно зримыми.

6. Миссия невыполнима: сохранение непримечательного

Я пытался показать, что Беляево обладает некой особой ценностью – ценностью, которая складывается из сочетания материальных и нематериальных элементов. Эта ценность неочевидна, показать и описать ее было для меня сложной задачей. Понять ее можно, только потратив время и приложив к этому усилия, – и такие же усилия требуются для понимания абстрактных сообщений и сложности концептуального искусства. Однако, убедившись в истинности и несомненности этой ценности, я задался следующим вопросом: что можно сделать для ее сохранения? Какие для этого существуют юридические инструменты (если они вообще существуют)? Каковы эти процедуры и методы?

В поисках ответов я обратился к опыту ЮНЕСКО, главной инстанции по сохранению мирового наследия, главному «тренд-сеттеру» в этой области и разработчику соответствующих нормативных документов. С точки зрения ЮНЕСКО, философской основой для сохранения того или иного памятника служит набор парадигм, который включает в себя уникальность, подлинность и целостность. Важными факторами также являются возраст памятника и его нынешнее состояние сохранности. Эти парадигмы никто не подвергает сомнению – они отвечают здравому смыслу и существующей практике. Иногда в список ЮНЕСКО в виде исключения попадает объект, который не отвечает этим парадигматическим требованиям (например, полностью отстроенный заново и, следовательно, лишенный аутентичности исторический центр Варшавы, разрушенный во время Варшавского восстания 1944 года). Но в таких случаях включение в список маркируется именно как исключение, и ЮНЕСКО объясняет причины, по которым это было сделано.

Особый интерес для меня представляли правила, действующие в отношении нематериального наследия. ЮНЕСКО не только признает его существование, но даже предлагает обширную программу по его защите. Однако эта программа существует совершенно отдельно от Списка Всемирного наследия, в который входят материальные памятники архитектуры. Больше того, нематериальное наследие, в понимании ЮНЕСКО, – это прежде всего живые традиции, культурные ритуалы и т. п., то есть нечто с архитектурой совершенно не связанное.