Беляево навсегда: сохранение непримечательного

Критерии сохранения всемирного наследия (то есть наследия материального, архитектурного) включают некоторые пункты, в которых хотя бы упомянута культурная или нематериальная ценность объекта как обстоятельство, возможно, имеющее значение для архитектуры. Однако имеющиеся критерии со всей очевидностью недостаточны для того, чтобы по справедливости оценить значимость Беляева – иными словами, подавать в ЮНЕСКО заявку на включение Беляева в их список практически бессмысленно. Например, первый критерий («объект представляет собой шедевр человеческого созидательного гения») к архитектуре Беляева точно неприменим: мы имеем дело с очень непритязательной архитектурой, и апелляция к этому критерию была бы похожа на шутку. Третий («объект является уникальным или по крайней мере исключительным для культурной традиции…») и в особенности шестой критерий («объект напрямую или вещественно связан с событиями или существующими традициями, с идеями, верованиями, с художественными или литературными произведениями и имеет исключительную мировую важность») теоретически могли бы подойти для описания уникального нематериального содержания этого района. Однако они применимы только к отдельным его аспектам и не описывают ситуацию в целом.

Ни один из этих критериев по сути не схватывает той ценности, которой обладает Беляево. Это сложная ситуация – мы имеем дело с взаимным влиянием и воздействием разных благоприятствующих факторов. С одной стороны, модернистская – и, казалось бы, столь недружелюбная – архитектурная среда стимулировала художественную деятельность. С другой стороны, художественное содержание наделяет своей ценностью непримечательную архитектуру. Соответственно, я предлагаю ввести новый критерий, согласно которому основанием для придания охранного статуса тому или иному объекту станет не его архитектурное качество, а неразрывная связь этой архитектуры с ее нематериальным содержанием.

Я бы сформулировал этот новый критерий следующим образом: «Являть собой пример симбиоза архитектурной среды и ее нематериального содержания (к нематериальному содержанию могут относиться события и живые традиции, идеи и верования, художественные и литературные произведения выдающегося мирового значения), существенно повышающего ценность самой архитектурной среды».

Сегодня у нас нет инструментов, чтобы работать со смешанной, материально-нематериальной формой наследия, поэтому введение нового критерия или создание совершенно новой программы защиты такого наследия представляется мне неизбежным. Как уже говорилось, сейчас самым ранним образцам массовой, типовой архитектуры исполняется пятьдесят лет – это психологический рубеж, и мы начинаем задумываться о ее сохранении. В связи с этим возникает необходимость некоторых методологических сдвигов – в пользу более комплексного подхода, в котором архитектура рассматривалась бы как часть некоего целого, а не сама по себе. Комплексность подхода подразумевает прежде всего внимание к нематериальным ценностям – процессам, которые происходили в этом месте, культурному контексту и пр.

Изменим существующий подход к нуждам сохранения памятников!