Белладонна

Невысказанная истина тяжелым грузом повисла в воздухе – она не просто впустит в себя силы. Ей придется полностью открыться ему.

Сигна была слишком напряжена, думая о прошлой ночи. Как едва не приняла решение, после которого не было пути назад. Они остановились как раз вовремя, и это радовало… Не так ли? Потому что, разумеется, она не должна желать такого – желать его. И все же…

Хватит волноваться о мнении общества и играть в их игры, надеясь, что станешь достаточно хороша, призывал ее Ангел смерти. Не существует истинной добродетели, а только ее восприятие. Так почему не попробовать жить по-моему? Мне кажется, такая жизнь подойдет тебе гораздо больше.

Совсем недавно она пыталась пронзить его ножом. Она так долго хотела избавиться от Ангела смерти, но теперь уже не была так уверена. Даже при звуке его голоса на душе становилось теплее. Он стал ей бесконечно интересен. Хотелось понять его, узнать предпочтения и желания. Постичь саму его сущность. Неважно, сколько она узнает, похоже, ей всегда будет мало.

Чем больше она думала о нем, тем сильнее впивалась пальцами ног в постель. Морозный воздух напоминал объятия теней. В его руках чувствовалась бесконечная сила, пронизывающая ее насквозь. Никогда прежде она не чувствовала такого волнения и жажды расправы, за которую тетя Магда сожгла бы ее заживо.

Ее одолевали фантазии, где они были только вдвоем. Фантазии, неслыханные для человека из приличного общества.

Я приду к тебе. Его голос стал тихим, почти ласковым. Стоит только позвать, и я приду. Он произнес эти слова так, словно не оставлял выбора. Его голос звучал пылко, он словно выжидал.

Сигна крепко прижала к груди подушку.

Она могла это сделать. Всего одно слово – и он появится перед ней.

Но что потом? Позволить ему унять покалывание на ее губах? Соединиться с разливающимся внизу живота теплом? Завершат ли они начатое прошлой ночью?

«Порядочные» девушки не хотят того, о чем думала Сигна. У нее имелись свои планы и мечты, а он все перечеркнул одним махом. Она опустила подушку. И собрав всю волю, приняла решение не звать его. Не произносить слова, которые так и норовили сорваться с языка. А вместо этого завернулась в одеяло и закрыла глаза в попытке усмирить свои желания.

Она не сомневалась, что ей приснится он. И на сей раз с нетерпением этого ждала. Я запомню твои слова, просто ответила она.

Он расценил ответ как обещание, его хриплый голос еще долго будет преследовать ее в мечтах, и Сигна поняла, что их мысли схожи. Доброй ночи, Пташка. Ты отлично справляешься.

Сигна не была уверена, что он покинул ее, когда провела рукой по сорочке и поласкала большим пальцем внутреннюю часть бедра, представляя, что это он касается ее. Она предоставила свое тело ночной прохладе, откинув голову назад, словно в его объятия.

И поняла, что едва ли сомкнет глаза.

Глава 32

Сигна уже много лет не праздновала Рождество.

Последний раз это случилось еще при жизни бабушки; они весь декабрь ели мясные пироги и пудинги и украшали елку свечами, фруктами и лентами.

Воспоминания немного размылись, но она помнила хлопья снега за окном и огонь в камине. Помнила запах выпечки, имбирных пряников и апельсинов и слышала, как бабушка читает ей сказки.

Она держалась за эти воспоминания, когда бабушки не стало, скучая по общению, доброте историй и сладостям. Дядя тоже украшал дом, но Сигне не разрешалось подходить к елке из-за страха, что девочка может каким-то образом испортить дерево. Он так же проводил зимние ночи в компании бренди и любовницы, оставляя Сигну одну в ее комнате. Последующие опекуны вообще не старались хоть как-то отпраздновать Рождество, иногда кто-то запекал индейку или наряжал ель, но не было теплоты и ощущения праздника, как при жизни бабушки.

Спустя несколько лет Сигна перестала тосковать по прошлому. Но сейчас, когда наступил декабрь, ностальгия охватила ее с удвоенной силой. Она сидела на верху лестницы и наблюдала, как служанки развешивают венки и гирлянды, украшая поместье к балу, который состоится уже через несколько недель.

Сигна задержалась на кухне, где Перси не давал никому покоя, совершая набеги на кладовые и приставая к поварам, отбирая у них сладости, которыми потом делился с ней и Блайт, настаивая, что сестре нужно поправиться. Потом наблюдала через замерзшие окна за первым снегом. Когда начался снегопад, она направилась прямиком в комнату кузины, помогая той одеться, а потом повела ее и Перси вниз за горячим шоколадом, чтобы отправиться на прогулку.