Белое небо. При необходимости уничтожить

– Настоящий отец Фила, – пояснила она. – Мы разошлись еще до рождения сына, Филипп не знал, что тот, кого он всю жизнь считал отцом, ему не родной. – Она вздохнула со всхлипом. – Хоть мы давно не виделись, не думала, что восприму его смерть так тяжело.

Теперь стало ясно, почему она причисляла своего сына к детям сталкеров. Но откуда в Европе семнадцать-восемнадцать лет назад могли быть сталкеры? Ах да, она же говорила, что какое-то время жила в России…

– А у тебя… Как? – осторожно спросила Мартина.

– Друг приходил, который погиб четыре месяца назад. Значит, Катя жива.

– Он был сталкером?

– Не совсем. Он журналистом был, но много занимался Зоной, часто бывал и здесь, и на Фолклендах…

– Как странно, – задумчиво протянула Мартина. – Отец Фила тоже был журналистом и тоже погиб около четырех месяцев назад. И тоже здесь, в Забайкалье…

Гончар подался вперед:

– Стефан?!

– Да… – Глаза Мартины вдруг стали огромными. – Значит, это он умер на твоих руках?

Олег не знал, что сказать. Таких совпадений не бывает, это просто невозможно. И тут же поправил себя: это же Зона, где возможно все. Но почему Стефан никогда не говорил, что у него есть сын? Или сам не знал? С Мартины станется…

Неловкую паузу спас неслышно выскользнувший из-за кустов Толик. По его кривоватому лицу нельзя было сказать, удачной или провальной оказалась вылазка.

– Как там? – спросил Гончар.

– Дык, мутят чего-то, – коротко ответил Косорылый. – И шустрят сильно. А вы, смотрю, так и не ложились?

– Да как-то не получилось… – туманно заметила Мартина. – Гостей всю ночь принимали, вернее, одного гостя на двоих.

Толик удивленно посмотрел на Олега, не решаясь спросить про Катю.

– Стефан приходил, – коротко ответил Гончар и взглянул на светящийся в темноте циферблат часов. – Выходим когда? Рассвет скоро.

– А вот подкрепимся – и полетим комариком! – отозвался повеселевший Косорылый. – Кто знает, когда в следующий раз пожрать получится. Там точно кормить не будут.

Он открыл пару банок тушенки, одну протянул Мартине, но та покачала головой:

– Не могу, от волнения никогда кусок в горло не лез.

Толик повернулся к Олегу:

– Ну а ты чего как не родной?

Гончар послушно взял банку и лениво ковырнул коричневатую массу. Зато Косорылый активно работал челюстями за двоих, не забывая рассказывать, что сумел увидеть: большие купольные ангары, под которыми размещалось оборудование и лаборатории, жилые палатки, охрану. Прикидывал, как лучше пробраться на территорию, куда сунуться в первую очередь. Из консервных банок, веток и прочей мелочовки он соорудил диспозицию и теперь составлял план сражения.

Гончар слушал вполуха. Из головы не выходил Стефан, не вовремя разбередил душу старый друг. Им сейчас собранными, злыми, дерзкими нужно быть, а он размок, как хлебная корка посреди лужи, и у Мартины тоже глаза на мокром месте.

Косорылый, закончив с едой, прикопал банки и вдруг, посерьезнев лицом, отошел в сторону. Уселся по-турецки и закрыл глаза.

– Что это он? Молится? – удивилась Мартина.

– Почти, – вяло буркнул Гончар.

Вдаваться в подробности не хотелось. Да и как объяснить ученому, человеку рациональному до мозга костей, что, когда постоянно рискуешь жизнью, когда соприкасаешься с необъяснимым, хочешь – не хочешь, а проникнешься мистикой. Вместо этого он достал аптечку и выбрал две ампулы.

– Нам тоже сто ит подготовиться.

Мартина нахмурилась:

– Сталкерское снадобье?

– Армейская фармакология, из самых простых. Выносливость плюс когнитивные способности. Хватает на сутки или чуть больше. В узких кругах называется «почувствуй себя Рэмбо».

– Ладно, – буркнула Мартина. Поморщилась от укола.

– Пойдем налегке, вещи оставь тут, в кустах, только заметь место. Будем возвращаться – заберешь.

Олег ожидал вопросов и возражений, но обошлось.

– И еще. Все, что было раньше, – детские игрушки, прогулки в городском парке. Настоящая Зона начнется сейчас. Никакой самодеятельности, от меня не отходить ни на шаг, приказы выполнять беспрекословно. Поняла?

Мартина кивнула.

Вернулся посерьезневший и даже ставший выше ростом Косорылый. Коротко бросил:

– Время.

Гончар кивнул.

– Эй… – неожиданно послышался слабый голос. – Будьте людьми, отпустите.

Гончар растерянно оглянулся – он совсем забыл про связанного пленника. Зато Мартина отреагировала мгновенно:

– Еще чего!

– Ног не чувствую…

Голова пленника свесилась на грудь, и если бы не веревка, которой он был привязан к стволу дерева, он бы упал на траву.

– Что делать будем? – спросил Олег.

Толик пожал плечами, показывая: как решите.

– Нельзя его отпускать! – вмешалась Мартина.

– Но и так оставлять не годится, – возразил Гончар. – Здесь ему верная смерть. Может, ноги ему развязать?

Косорылый недовольно крякнул, тем не менее послушно отправился отвязывать пленника. Но как только веревка перестала прижимать конечности наемника к стволу дерева, тот быстро освободил ноги и рванул в лес.

Мартина схватила арбалет, прицелилась в мелькающую между деревьями спину наемника, выстрелила, однако болт улетел в траву – Гончар резко наклонил арбалет вниз.

– Забыла, что Зона не прощает убийств?