Белое небо. При необходимости уничтожить

– Я с тобой. Все равно я уже покойник, но, может, удастся детишкам помочь. Катюху не уберег, так хоть доброе дело напоследок сделаю… Если успею…

* * *

19 августа, 20:50

На лес опустились вечерние сумерки, и Косорылый, снабженный картой Стефана, ушел в сторону лаборатории – разведать подступы. Гончар порывался пойти вместе с ним, но Толик с Мартиной его отговорили: какое тебе разведывать, когда второй день без сна да на нервах. Толик еще и добил аргументом: если уж кому и рисковать жизнью, то он первый в списке. «Все одно Зона меня со счетов списала, я уже покойник, сталбыть, мне головой и рисковать. Метнусь комариком, осмотрюсь, надо же понять, где и какая у них охрана, где детишек держат. А на рассвете пойдем вместе мразоту мочить. Ежели не вернусь… Значит, так судьба распорядилась», – сказал он.

Косорылый незаметно растворился в вечернем сумраке, и Олег с Мартиной остались одни, привязанный к сосне наемник не в счет. Это Косорылый расстарался, и Мартина поддержала – все-таки женщины, когда обижают их потомство, становятся как никто кровожадными. Даже сосну сама выбрала – не настолько близко, чтобы наемник действовал ей на нервы, но и не настолько далеко, чтобы упустить его из поля зрения. Арбалет она положила рядом с собой. Неужели приходилось иметь дело?

Толик обещал вернуться до рассвета. По уму, это время стоило потратить на сон, но заснуть Олег все равно бы не смог. В голову лезли мысли, от которых на душе становилось гадко, и избавиться от них не было никакой возможности. По всему выходило, что Катюха рвалась в Зону, дабы избавиться от прессинга, искала помощи, защиты. И в записке именно это писала: «Я ухожу в Зону, только там я буду в безопасности». К нему она шла, у него защиты искала, а он ничем ей не помог. Когда он действительно был ей нужен, его не оказалось рядом, ни в городе, ни в Зоне.

Гончар поднял голову и с ненавистью оглядел черные в сгущающемся сумраке кроны деревьев. Хотелось вскочить и завопить во все горло: «Сука, тварь, она же ребенок!», но вместо этого Олег обхватил голову руками и, сжав зубы, тихо завыл.

Мартина подсела рядом, тихонько тронула за плечо и протянула ладонь, на которой лежала горстка синеватого крупного песка. И как только она держится? Хотя у нее-то еще есть надежда…

– Где ты это взяла?

– Твой друг дал. Сказал, ты знаешь, что с этим делать. А что это?

– «Синяя соль», – буркнул Гончар.

Откуда у Косорылого «синяя соль»? Вряд ли таскает ее с собой в Зону. Получается, добыл по пути. Специально?.. Неужели после того, что случилось, он мог думать о хабаре?! Еще и жизнью рисковать… И тут наступило прозрение: для себя он ее добыл! Хотел перед Катей повиниться, прощения просить, но решил, что Олегу с Мартиной «соль» нужнее.

Олег с трудом поднялся и, едва передвигая ноги, побрел к деревьям. Вернулся с охапкой сухих веток. Ножом вырезал кусок дерна, потом толстым сучком прокопал в земле две небольшие ямки на расстоянии локтя друг от друга, проделал между ними проход и в той, что побольше, зажег костер. Из елового лапника соорудил что-то вроде задней стенки. Мартина с любопытством наблюдала за его действиями.

– Ты его давно знаешь? Доверяешь ему? – спросила она. – Я про твоего друга.

Олег поворошил веткой разгорающееся пламя.

– Ну, он не светоч интеллекта, не гений планирования и редко что продумывает на два хода вперед, – нехотя ответил Гончар. – Так что предать хладнокровно, расчетливо он не может. Если только спонтанно, в порыве. Но он считает, что обязан мне, так что – да, я ему доверяю. Хотя, если разобраться, ничего он мне не должен.

– Как это?

– Он к нам в разработку попал, и…

– Что он натворил?

Гончар не торопился с ответом, поворошил костер и лишь тогда заговорил:

– Да ничего он не натворил, на динозавров решил посмотреть в выходной день. Вот представь: выходной, солнышко, парк. В парке ресторан, где проходит ну очень важная встреча ну очень серьезных людей – некий преступный синдикат хочет войти в цепочку нелегальной торговли артефактами и договаривается с местными авторитетами. Парк, конечно, набит под завязку. Синдикатова охрана, местная шпана, спецслужбы какие-то мутноватые, ну и мы за всем этим издалека приглядываем. И непричастная публика отдыхает – как-никак выходной. И тут Толик покупает билет и идет глазеть на резиновых динозавров. Там хохот, веселье, детишки, а тут он со своей кривой рожей ходит, мороженое жрет, на солнышко щерится. Шрама у него тогда еще не имелось, но поверь – рожа у него и тогда была непрезентабельная. В общем, с обстановкой совсем не гармонирует. Ну, на него и сориентировали наружку, чтобы посмотрели, куда пойдет, что делать будет, личность установили. А он, как только почуял наблюдение, рванул в Зону не оглядываясь.

– Почему он убегал-то? – спросила Мартина.