Белые паруса

– Нас с тобой ждут весьма серьёзные испытания. Может быть… может быть ни одному из нас не суждено их пережить. О, Дойл! Я так хотела бы прожить с тобой рядом целую жизнь – где-нибудь в тишине. Быть вместе до самой старости. Знаю, мечта эта утопична – ты не из тех мужчин, что живут пришитыми к женской юбке. Но это истинное желание моего сердца. И я хочу, чтобы ты об этом знал.

– Если любишь меня, не соглашайся на его предложение! Послушайся меня! Хотя бы раз…

– Но если я откажусь, он…

– Согласишься ты или откажешься, лично для меня это ничего уже не изменит. Этот слизняк сделает всё возможное, чтобы меня прикончить. Лучше с дьяволом сделку заключить, чем с Оливером Гордоном. У дьявола есть характер, а твой муж – тряпка. Самая опасная разновидность мерзавцев.

– Я даже не знаю, какую низость придумает этот человек, если дойдёт до предела своей злобы.

– Чтобы не придумал – я сам виноват. Следовало прикончить его, когда была такая возможность. Никогда не верил, что миловать к добру.

– Ты сделал это из-за меня…

– Я попал сюда из-за своей ошибки. И не тебе за неё платить. Если только, конечно, ты не хочешь воспользоваться этой возможностью чтобы всё перечеркнуть и вернуться к привычной жизни.

– Вернуться к привычной жизни? – выдохнула Айрис, покачав головой. – Привычная жизнь для меня теперь здесь. Другой для себя я не вижу.

– Я прошу тебя сказать ему: «Нет». Этот жалкий слизняк не дождётся моего унижения! И твоего видеть не хочу. Твой муж жалкий кусок дерьма. Трусливый, корыстный, вероломный ублюдок. Такие люди никогда не держат слова. На тебя ему плевать, и ты это знаешь. Не позволяй ему использовать твою любовь ради её уничтожения. Дай мне слово, что не сделаешь этого. Обещаешь?

– Обещаю. Я всё ещё не теряю надежды. Я никогда её не теряю, – грустно усмехнулась Айрис.

– Потому что ты храбрая девочка. Гораздо лучше и храбрее, чем сама думаешь. Чтобы не уготовила судьба – ты справишься. И, если тебе станет от этого легче, не забывай – я пират. Ты же знаешь наш кодекс? Мы верим, что, применяя насилие бросаем вызов тиранам. Но насилие есть насилие. Из-за нас матери хоронили сыновей, жёны вдовели, и сыновья не дожидались своих отцов. Я не белая овечка, Айрис. Возможно, пришло время мне платить по счетам. Не вини себя в моей судьбе. Ты лучшее, что со мной случилось за все эти годы. Да и пеньковый галстук без тебя я надел бы гораздо раньше. Эти месяцы жизни подарила мне ты. Они были лучшими. Спасибо тебе за это.

Дверь скрипнула, заставляя Дойла свернуть свою речь.

– Я люблю тебя, Дойл! – поспешила сказать она, боясь, что не успеет.

Сердце замирало, замедляя ход от ужаса перед грядущим.

Оливер кивком приказал вывести вон Дойла и тяжело дыша, поглядел на Айрис.

– Ну что? Ты подумала? Каков твой ответ?

– Он неизменен. По-прежнему – нет!

– Я объяснил тебе ситуацию, – прошипел Оливекр. – Жаль, что мои доводы тебя не убедили. Что же, по-твоему, будет теперь?

Его дыхание обжигало Айрис щёку.

От ненависти, витающей между двумя людьми, что когда-то любили друг друга, можно было задохнуться.

– Знаешь, что я сделаю с твоим любовником? Как далеко я смогу зайти?

Айрис, прищурившись, с презрением посмотрела на мужа:

– Вместо того чтобы с достоинством принять последствия сделанных тобой ошибок ты нашёл самый подлый, самый жестокий способ поквитаться со мной. Ты украл нашу любовь, выбросив её, как дешёвый отброс, в сточную канаву. Когда же я не сломалась, нашла в себе силы жить и снова любить, ты хочешь заставить платить того, кто в нашей истории лишь третий? Это твоя и моя война. Дойл Райан здесь не при чём! Не впутывай его в это.

Их взгляды скрестились.

И в глазах Оливера Айрис в очередной раз прочитала решимость идти до конца, не отступая.

– Ты не пожалела меня – я не пожалею тебя. Так что всё честно. Я покажу вам обоим, какая расплата ожидает тех, кто забирает то, что мне дорого. Покажу так, чтобы ты поняла – иногда следует идти на компромиссы. Особенно с теми, от кого зависишь. Я уже однажды говорил тебе, Айрис, ценность женского характера заключается не в проявлении силы, а в умении быть слабой.

– Не сомневаюсь в том, что именно такой ты хотел бы меня видеть – слабой, тихой, покорной. Но женившись на львице глупо ожидать, что она станет вести себя подобно овце!

– Ты не львица – ты дура. И сейчас тебе придётся наглядно увидеть результат твоего упрямства и неуступчивости. Предупреждаю – право передумать у тебя больше нет. Знаю, ты ещё забросишь пощады, невыносимо высокомерная женщина. Станешь предлагать деньги своего отца, обещая сделать меня богатым. Станешь предлагать себя. Но меня этим уже не проймёшь. У тебя был шанс – шанс обменять свою любовь ко мне на жизнь твоего любовника. Ты его упустила.

Айрис просто изнемогала от желания сжать руки на его горле и давить до тех пор, пока у этой сволочи глаза не выползут из орбит.