Белые пятна

Сегодня утром Анта встретила красивую женщину в сером платье. Потом она увидела ее же с молодым, очень видным парнем. Анта сразу догадалась: это они. Она испытала легкую зависть, но зависть не заглушила возникшей симпатии к обоим. Анта не разобралась, кому же она позавидовала — Насте ли, имеющей такого интересного мужа, или обоим им за то, что они шли и смеялись.

Итак, «герой», о котором она немало думала последнее время, женат. Сегодня, прибежав домой обедать, она искусно завела разговор и добилась-таки от отца некоторых подробностей. «Ну да, жена — какая-то повариха экспедиции, — буркнул старый инженер. — Как видно, пройдоха, и сумела быстренько окрутить Разумова. Надолго ли?!» Старшая Истомина кашлянула, и Пимен Григорьевич умолк и уставился в тарелку.

Анта расстроилась. Теперь ей не следует и мечтать о приглашении Разумовых: папа не согласится, да и мама… Ведь она никогда не принимала в своей уютной столовой «девах-поварих». Неужели ее герой, этот романтический «инженер-историк» так увлечен, что забыл о существенной разнице между собой и этой… Анта нахмурила брови: она не могла придумать, какой «этой». С чувством невольной обиды на Разумова, будто он в чем-то был виноват перед ней, Анта направилась в больницу и возле рудоуправления заметила Пряхина и Разумова. Надевая в больнице халат, она ясно представила голову Виктора с густой шевелюрой, его высокую прямую фигуру и глубоко вздохнула.

Она обязательно с ними должна познакомиться, должна, должна! Она постарается понять, любят ли они друг друга, а, может быть, это просто связь? Ф-фу, какое противное слово! Ну-ну, просто так. Ведь в тайге они, а мало ли чего не происходит в тайге мимолетного… Итак, решено — сегодня или никогда!

Анта успокоилась. Но вышло не так, как она придумала, хотя не менее хорошо. Она шла из больницы по главной улице. Пахло можжевельником и муравьями и чем-то таким, чем извечно пахнут горные реки. Анта спустилась с откоса к самой воде и пробиралась берегом, обходя то перевернутую лодку, то штабель крепежа. В поселок она вернулась со стороны электростанции, и тут ее окликнул Тушольский. Узнав, что отец ее еще не вернулся, он пошел с девушкой к центру. В ближайшем особнячке шумно распахнулось окно. Они увидели Пряхина.

— Скажу твоей жене, Андрей, — пригрозил Пряхин.

— Скажи, скажи! Но учти, товарищ, я тоже умею сплетничать, — в тон ему ответил Тушольский.

— Помяни мое слово — скажу, если ты сейчас же не зайдешь ко мне, к холостяку, покинутому всеми и женой.

— Что так?

— Да вот так. Сидим мы с Виктором Степановичем и не знаем, с чего начать: то ли с мадеры, то ли с московской, а на столе…

Николай Сергеевич с комическим ужасом покрутил головой. Анта заметила около окна Разумова и тут же решительно подхватила Тушольского под руку:

— Зайдем, Андрей Павлович! Что-то домой не хочется.

Она взглянула на Тушольского просительными тоскующими глазами. Тот ворча согласился, и Анта просияла.

Молодое тянется к молодому: Анта бесцеремонно разглядывала Разумова и заговорила первая:

— Где же ваша жена?

А когда узнала, что Настя в номере покупки разбирает, подумала: «Не хочет знакомить, стесняется, наверно». И ей еще больше захотелось, чтобы Настя была здесь, в компании, за общим столом. Анта кинула быстрый взгляд на стенное зеркало. Конечно, она хороша, у нее темные глаза и открытое лицо, да ростом она не меньше, чем эта… Настя. Анта с излишней бесцеремонностью потеребила Тушольского за рукав и сказала, чтобы он велел Виктору Степановичу сбегать за женой. Тушольский только сейчас подумал об этом и ворчливо сказал:

— А ты, брат, покажи нам ее, не бойся, не сглазим. Иди-ка за ней и обязательно приведи.

— А знаете что? — Анта очутилась у двери. — Я сама, — и исчезла.

Проходя мимо своего дома, Анта едва поборола желание забежать, надеть свое лучшее платье и лакированные туфли, но подумала: какими глазами взглянут на нее Разумов и Тушольский — и со вздохом отказалась от своего намерения. Она без стука ворвалась в комнату. Настя стояла спиной к вошедшей и что-то отыскивала в ворохе закупленных для себя и Лиды вещей.

— Ты, Витенька? Скоро…

— Нет, это я!

Настя испуганно сжала плечи, обернулась. Анта с острым любопытством окинула быстрым взором ее голову, красивую грудь, белую нежную шею, глаза и губы и, уже не противясь чувству возникшей симпатии, подошла и звонко поцеловала растерянную молодую женщину.

— Собирайтесь, Настя, — зачастила она, — нас ждут у Пряхина. Я — Истомина.

Настя смутилась, но тут же справилась с замешательством и заговорила легко и свободно, по-своему расценивая неожиданное вторжение и жадное, откровенное любопытство Анты.

— Муж меня звал, но я хотела поразобраться в этом ворохе… — Настя беззаботно тряхнула головой, сдвинула в кучу покупки.