Белые Шрамы: Мелодия Грома (СИ)

Последние слова затерялись среди шума метели, гула битвы и мелодии, складываемой из звуков инструментов музыканта. После них, Чёрный Топор резким движением окончил страдания вражеского древнего, всадив лабрис угольного цвета в грудь до самого конца. Сигналом Сенгуру, что с дредноутом покончено, стал стук чёрного металла его оружия от соприкосновения с задней стенкой саркофага. Вырвав клинок из глубин тела боевой машины, десантник обсыпал свои ноги ошмётками мяса. Быстро нащупав крак-гранату и активировав её, Сенгур бросил взрывчатку к уже безучастному телу альфарийца, будто ненужную побрякушку, и спрыгнул с тела военного механизма. Сенгур не хотел думать, что будет если предатели их прикончат, но, если это всё же случится, нельзя оставлять противникам остатки дредноута, которые можно восстановить. Чёрный Топор удалился от поверженного «Кастраферрума», дабы не быть задетым осколками. Врываясь в другое сражение, Сенгур хан отправил свою секиру, с которой всё ещё капала кровь ветерана ХХ-го легиона, в затяжной полёт конечной точкой которого стала голова другого Альфа-легионера.

Дызинсин наблюдал за тем, как капитан Чёрного Топора прикончил убийцу его боевого брата. Он хотел сам лишить жизни мерзостного предателя, ощутить тепло последнего вздоха на своей броне или клинке. Но сейчас это было не важно. Алжен был отомщён и не имеет значения кто свершил акт немезиды. Тем не менее, медлить среди этой бури белого и сапфирового цветов было нельзя и Дызинсин, объятый лёгкостью, что была принесена справедливостью, спрыгнул с платформы наземь и направил болтерный шквал в сторону оставшихся нападающих, которым после потери в огневой мощи, приходилось начинать обороняться и даже задуматься об отступлении.

– Прикончить предателей! – кричал в вокс Джогатен.

Клубок голубых змеев с каждой секундой становился всё меньше. И хоть сынов Последнего Примарха было всё ещё больше, чем детей Кагана, они начали отодвигаться ко входу в цитадель, будто им велели отступить. Это послужило знаком Белым Шрамам сосредоточить силы на наступлении. Спустя пару минут, когда альфарийцы, поджав керамитовые хвосты, ретировались в бушующую метель, Сыкрин, пытавшийся нагнать убегающих, наставил дуло волкитного разрядника на спину одного из ренегатов. Испепеляющий выстрел остановила рука его капитана, опустившая оружие.

– Нет, брат. Наш путь не таков. – пытаясь лишить голос горечи, сказал Джогатен.

– А каков?! Скажи мне, брат, каков наш путь?! – грубо огрызнулся Сыкрин, отдёрнув руку. – Принять смерть наших братьев, как данность? Не мстить за своих товарищей? Эти ничтожества вероломно напали на нас в нашем доме, и ты готов просто так их отпустить? Око за око. – взвёл опять оружие Буревестник.

– Они напали на нас в нашем доме — это так. Но схлестнулись они с нами лицом к лицу. – сжал зубы капитан. – Мы не можем вести себя бесчестно. Даже в такое время.

Капеллан оглянулся, осмотрев залитую кровью площадь, а затем указал пальцем на бездыханное тело. Туша десантника лежала и истекала кровью, словно мёртвый зверь, забитый на охоте.

– Скажи это Дансику. Или Алжену. Или нашим товарищам из братства Чёрного Топора. Или всем ауксилариям, дожившим свой век, словно животные на скотобойне. – не уставая, твердил Сыкрин.

Пока два Буревестника спорили друг с другом, позади них прогремел взрыв. Ангар, долгие семь лет служивший пристанищем для транспорта братства Джогатена, разорвало в металлические клочья. Будто череп, который настигла нога Астартес, здание было размозжено. Но второе помещение, в котором содержались мотоциклы братства Чёрного Топора, до сих пор стояло. Сыкрин со своим капитаном, привлечённые разрушительным грохотом, увидели, как из ангара второго братства свой мотоцикл выводил Сенгур. Его силуэт казался ещё более ужасающим на фоне происходящего за ним хаоса. За своим капитаном вышли несколько Чёрных Топоров.

– Довольно споров. Мы их догоним и закончим начатое. – обратился к товарищам из другого братства Сенгур хан.

– Я пойду с вами. – сказал Сыкрин, зыркнув на Джогатена.

– Нет, не пойдёшь. Для тебя у нас просто нет места. – отрезал капитан Чёрного Топора.

Сыкрин тяжко вздохнул. Эмоции бушевали в его душе, а мысли не хотели утихать. Ему так хотелось прикончить каждого из убийц его товарищей, но судьба решила испытать его не сейчас.

– Тогда идите. И идите немедленно. Мы дали сынам Альфария достаточно форы. – наставляя братьев, вымолвил капеллан.