Белые стяги победы

Джадия слышала шипение вроде того, какое издает падающий в лужи пушистый снег. Только это таило в себе угрозу, заставляло ползти быстрее, обдирая ногти и забывая обо всем.

А затем она поняла, что надо замереть, притворившись мертвой – то ли сработало чутье, то ли Темный Жрец и его сестры откликнулись на молитву, дали небольшое откровение. Но девушка застыла, разбросав руки, не обращая внимания, что правой щекой лежит в кровавой луже.

– Э, повелитель? – донеслось издалека, и она узнала сильный голос командира гвардии. – Вы уже это, хм… как бы вернулись? Помилуй Незримый Хранитель, но это было… было, твою маму… э, прошу прощения… слишком.

Значит, все закончилось, можно еще несколько мгновений полежать, а затем выбраться со двора, чтобы на нее не обратили внимания. Похоже, из десятка она выжила одна, прочие остались там, во дворе, погибли не от руки врага, пали от заклинания собственного полководца.

Джадия обогнула створку, поднялась на ноги, и осознала, что сил у нее совсем не осталось. Сумела еще сделать несколько шагов, и тут все закружилось, земля понеслась навстречу, ударила в лицо холодной шершавой ладонью.

Очнувшись, поняла, что лежит на мягком, бок болит, а сверху нависает крыша большого шатра. Уловила горькие противные запахи, негромкое позвякивание, и поняла, что угодила в вотчину лекарей.

– Ага, открыла глаза, мамзель раскрашенная? – спросил кто-то хриплым голосом, и к девушке подошел гном, чернобородый и смуглый, с подвеской в виде раскинувшего крылья орла на груди.

Удивительное дело, обычно подземные жители сохраняют веру своим богам, а на всех прочих разве что не плюют. Этот же, если судить по тому, что украшение изготовлено из золота, не только поклоняется Сияющему Орлу, да еще и занимает высокое положение в иерархии его служителей.

– Открыла, открыла, – заворчал гном, улыбаясь свирепо и в то же время ласково. – Хочешь знать, что с тобой произошло, мамзель раскрашенная, и сколько ты у нас пробудешь?

– Ну? – сказала Джадия, вопросительно поднимая брови.

– Бочину тебе обожгло, когда наш повелитель, да не покачнется под ним трон, врагов заклинаниями поражал, но обожгло так себе, слабенько, – объяснил бородатый. – Завтра утром мы тебя еще разок намажем чем положено, – тут он подмигнул, – и отправим. Нечего тут прохлаждаться, будешь дальше воевать.

Девушка облегченно вздохнула – не хватало еще застрять в обозе надолго, оторваться от воинов Трора. Там, еще гляди, заглянут в оставленный без присмотра мешок, и найдут много интересных вещей, какие вроде бы не положено иметь уроженке варварского племени.

– Есть хочешь, мамзель раскрашенная? – спросил гном, подмигивая еще раз. – Меня зовут Карнеке, я тут за главного, и если что, ты меня зови, а с этой шушерой, что горшок вынести не в состоянии, даже не связывайся.

Помимо бородатого хвастуна, в шатре находились еще лекари, в обычной для них одежде, и все они были заняты – один делал перевязку раненому, другой толок что-то в ступке, третий задумчиво разглядывал жидкость в крохотной склянке.

– Хочу, – сказала Джадия, думая, что поесть и в самом деле не помешает.

– Не боись, мамзель раскрашенная, скоро вас кормить будут, – Карнеке, подмигнув напоследок, отошел, и девушка осталась в одиночестве, лежать, смотреть в потолок и обдумывать ситуацию.

Вскоре ноздрей коснулся аромат супа, и лекари принялись разносить миски с похлебкой. Она съела свою порцию, после чего ее пострадавший бок осмотрели и смазали какой-то холодящей мазью.

Мысли в голове у Джадии копошились не самые радостные – до сих пор она лишь слышала байки о магической силе Ардила, и не особенно им верила, но сегодня увидела хозяина Гардза в деле. Он с легкостью уничтожил чуть ли не с полсотни человек, причем каким-то странным, не особенно распространенным заклинанием, и даже не запыхался.

Что для такого человека яд в пище или питье? Он почует его и нейтрализует. Ухитришься подойти вплотную, так не успеешь накинуть удавку или нанести удар ножом, как превратишься в обугленный труп. Остаются метательные иглы, но и они не всесильны, а ситуация, подобная сегодняшней, может не повториться.

Пока не поздно, надо делать ноги и возвращаться в гильдию с сообщением, что она не справилась. Понятное дело, что это позор, но лучше остаться в живых и перенести бесчестье, и не такое уж большое – Джадия спасовала не перед охраной какого-то барона или даже короля – чем погибнуть на этой войне.

Полог шатра качнулся, и внутрь вошел невысокий крепкий мужчина с гладко выбритым лицом. Приветливо кивнул ближайшему лекарю, и тот, вроде бы недоуменно нахмурившийся при виде незнакомца, отвернулся и отправился помогать возившемуся с раненым соратнику.

Девушка напряглась, когда чужак двинулся к ней – шагал он мягко, беззвучно, улыбался, но одними губами, а темные глаза оставались холодными и непроницаемыми. Руки ее невольно задвигались в поисках хоть какого-нибудь оружия.