Белый Бурхан

Техтиек скользнул за отворот шубы, достал конверт, протянул Белому Бурхану:

— Гонец епархии упал со скалы и разбился. Мы взяли письмо, которое он вез в монастырь на Чулышмане. Ыныбас прочел письмо и сказал, что русские попы знают все…

— Все знает только небо!

Но что-то в лице Белого Бурхана дрогнуло. Значит, и ему неприятна эта новость?

— За мной русские стражники и полицейские охотились всю эту осень, Белый Бурхан! — заторопился Техтиек. — Мне надо было любыми способами прикрыть себя и моих кезеров… Отсюда и — монахи!

— Ты прикрывал Техтиека, а не хана Ойрота! — сказал Белый Бурхан резко и отчетливо. — И не думай, что этой чепухе с монахами русские поверили! Грязно и плохо работаешь, Техтиек!

И снова ледяной холод пополз от низа живота к сердцу:

— Я все исправлю!

— Нет! Техтиек должен умереть, чтобы не мешать хану Ойроту!

Только теперь он понял, что от него требовал Белый Бурхан: убить имя Техтиека, а не самого Техтиека! Но чтобы русская полиция поверила в смерть Техтиека, нужен труп… Труп, похожий на Техтиека и одетый, как он! И нужны люди, которые бы опознали в убитом Техтиека!

— Когда должен умереть Техтиек, Белый Бурхан?

— Чем быстрее, тем лучше для хана Ойрота. Иди.

Он встал с коленей, попятился, потом повернулся спиной, унося на плечах тяжесть недоброго взгляда Белого Бурхана.

Да, Техтиек не стоил и ногтя мизинца Хертека!..

Куулар Сарыг-оол помрачнел и опустил голову. Хертек пришел слишком поздно, чтобы стать ханом Ойротом. Но, может, он пришел рано?

Его меч честен, на нем нет и пятнышка невинной крови!

Может, надо решительнее ставить крест на Техтиеке?.. Хертека привел Пунцаг.

— Хертек, — не настоящее имя этого воина. Его зовут Бузур-оол, батыр Самбажыка!

— Бузур? — удивился Белый Бурхан. — Разве его не казнили?

Имя было громким. Тогда-то впервые и мелькнула эта мысль у Куулара Сарыг-оола: а не поторопились ли мы с этим Техтиеком? Из Бузура можно сделать настоящего хана Ойрота!

— Я хочу его видеть. Немедленно.

Хертек был воином и знал, что перед высшими символами мира надо преклонять правое колено и на вытянутых руках отдавать свой боевой меч. Белый Бурхан сделал знак Пунцагу удалиться, потом подошел к Хертеку, жестом поставил его, пристально взглянул в глаза и четко сказал:

— Здравствуй, Бузур-оол, богатырь Самбажыка! Я рад тебя видеть здесь и горжусь, что ты пришел ко мне! Ты можешь вернуть свое гордое имя и носить его с доблестью в этих горах, как ты его пронес по горам своей священной родины!

— Благодарю тебя, Белый Бурхан. Но в этих горах будет звучать только имя Хертека!

— Почему? Тут нет твоих врагов!

— Моих друзей здесь тоже нет. Кровь Самбажыка и его богатырей мною еще не отомщена!

— Ты дал обет, Бузур?

— Я дал клятву самому себе. Это лучше всякого обета. Куулар Сарыг-оол на секунду смутился, но тут же взял себя в руки. Он тоже не отомстил тем, кто отверг его веру и не принял его символов! И он тоже не хотел, чтобы в этих горах звучало его настоящее имя, которое принадлежит только Туве!

Для Тибета и Монголии — он дугпа Мунхийн.

Для Алтая он — Белый Бурхан.

И только для Тувы он — Куулар Сарыг-оол, священная птица лебедь, чьи белые крылья несут людям только счастье…

— Ты поздно принес мне свой праведный меч, воин Самбажыка Бузур-оол. Если бы ты сделал это на год раньше!

— Я не знал дороги к тебе, Белый Бурхан. Бог вернул оружие, украсив его рукоять красным камнем. Потом заговорил тихо и торжественно:

— И хотя ты пришел не в тот час, когда мне это было особенно необходимо, ты все-таки услышал мой зов… Уверен ли ты сейчас, что пришел к тому, кто тебе нужен?

— Я уверен в этом, Белый Бурхан!

Куулар Сарыг-оол помрачнел и опустил голову. Да, Хертек пришел поздно, чтобы стать ханом Ойротом… Но он пришел вовремя!

— Я вынужден повторить свой вопрос, Бузур-оол. К тому ли ты пришел, чтобы отдать свой меч? Ведь твой меч никогда не защищал ложь! А я — не Белый Бурхан, как и Техтиек — не хан Ойрот!..

По губам сурового тувинца прошла легкая усмешка:

— Это я понял сразу. Но я принял единственное решение. Других решений я не вижу, значит, их нет. И потому — Хертек мое единственное имя, которое может стоять рядом с вашими именами, посланцы неба! И если мне придется умереть, я умру только под этим именем… Это судьба, а с ней не спорят.

— Ты не уверен, что вернешься на родину?

— Для этого надо ее освободить! Но благословенные Богды хорошо видны и отсюда, Белый Бурхан. И только они помнят мое родовое имя… Мой меч — твой, как и мое новое имя!

— Хорошо, Хертек. Пусть будет так, как решил ты.

Да, он был и остался честным воином. И на него можно положиться всегда и во всем!

Первым тронул своего белоснежного коня Пунцаг, сопровождаемый молодыми, вооруженными до зубов парнями из бывшего отряда Анчи. Как только они скрылись за поворотом тропы, два пожилых человека в одинаковых черных шубах, шапках и сапогах, кивнули Жамцу, поправляя ремни винтовок:

— Пора и нам, бурхан.