Белый клык

It flowed along smoothly, and neither fear nor foe lurked by the way.	Она текла ровно, не омрачаемая ни страхами, ни враждой.
He missed the snow without being aware of it.	Ему не хватало снега, но сам он не понимал этого.
"An unduly long summer," would have been his thought had he thought about it; as it was, he merely missed the snow in a vague, subconscious way.	"Как затянулось лето!" -- подумал бы, вероятно. Белый Клык, если бы мог так подумать. Потребность в снеге была смутная, бессознательная.
In the same fashion, especially in the heat of summer when he suffered from the sun, he experienced faint longings for the Northland.	Точно так же в летние дни, когда солнце жгло безжалостно, он испытывал легкие приступы тоски по Северу.
Their only effect upon him, however, was to make him uneasy and restless without his knowing what was the matter.	Но тоска эта проявлялась только в беспокойстве, причины которого оставались неясными ему самому.
White Fang had never been very demonstrative.	Белый Клык никогда не отличался экспансивностью.
Beyond his snuggling and the throwing of a crooning note into his love-growl, he had no way of expressing his love.	Он прижимался головой к хозяину, ласково ворчал и только такими способами выражал свою любовь.
Yet it was given him to discover a third way.	Но вскоре ему пришлось узнать и третий способ.
He had always been susceptible to the laughter of the gods.	Он не мог оставаться равнодушным, когда боги смеялись.
Laughter had affected him with madness, made him frantic with rage.	Смех приводил его в бешенство, заставлял терять рассудок от ярости.
But he did not have it in him to be angry with the love-master, and when that god elected to laugh at him in a good-natured, bantering way, he was nonplussed.	Но на хозяина Белый Клык не мог сердиться, и, когда тот начал однажды добродушно подшучивать и смеяться над ним, он растерялся.
He could feel the pricking and stinging of the old anger as it strove to rise up in him, but it strove against love.	Прежняя злоба поднималась в нем, но на этот раз ей приходилось бороться с любовью.
He could not be angry; yet he had to do something.	Сердиться он не мог, -- что же ему было делать?
At first he was dignified, and the master laughed the harder.	Он старался сохранить величественный вид, но хозяин захохотал громче.
Then he tried to be more dignified, and the master laughed harder than before.	Он набрался еще больше величия, а хозяин все хохотал и хохотал.
In the end, the master laughed him out of his dignity.	В конце концов Белый Клык сдался.
His jaws slightly parted, his lips lifted a little, and a quizzical expression that was more love than humour came into his eyes.	Верхняя губа у него дрогнула, обнажив зубы, и глаза загорелись не то лукавым, не то любовным огоньком.
He had learned to laugh.	Белый Клык научился смеяться.