Белый клык

Weedon, telegraph at once to San Francisco for Doctor Nichols.	Уидон, телеграфируй сейчас же в Сан-Франциско доктору Никольсу.
No reflection on you, doctor, you understand; but he must have the advantage of every chance."	Вы не обижайтесь, доктор, мы вам верим, но для этой собаки надо сделать все, что можно.
The surgeon smiled indulgently. "Of course I understand.	-- Ну, разумеется, разумеется!
He deserves all that can be done for him.	Я понимаю, собака этого заслуживает.
He must be nursed as you would nurse a human being, a sick child. And don't forget what I told you about temperature.	За ней надо ухаживать, как за человеком, как за больным ребенком, И следите за температурой.
I'll be back at ten o'clock again."	Я загляну в десять часов.
White Fang received the nursing.	И за Белым Клыком ухаживали действительно как за человеком.
Judge Scott's suggestion of a trained nurse was indignantly clamoured down by the girls, who themselves undertook the task.	Дочери судьи с негодованием отвергли предложение вызвать сиделку и взялись за это дело сами.
And White Fang won out on the one chance in ten thousand denied him by the surgeon.	И Белый Клык вырвал у жизни тот единственный шанс, в котором ему отказал хирург.
The latter was not to be censured for his misjudgment.	Но не следует осуждать хирурга за его ошибку.
All his life he had tended and operated on the soft humans of civilisation, who lived sheltered lives and had descended out of many sheltered generations.	До сих пор ему приходилось лечить и оперировать изнеженных цивилизацией людей, потомков многих изнеженных поколений.
Compared with White Fang, they were frail and flabby, and clutched life without any strength in theirgrip.	По сравнению с Белым Клыком все они казались хрупкими и слабыми и не умели цепляться за жизнь.
White Fang had come straight from the Wild, where the weak perish early and shelter is vouchsafed to none.	Белый Клык был выходцем из Северной глуши, которая никому не позволяет изнежиться и быстро уничтожает слабых.
In neither his father nor his mother was there any weakness, nor in the generations before them.	Ни у его матери, ни у его отца, ни у многих поколений их предков не было и признаков изнеженности.
A constitution of iron and the vitality of the Wild were White Fang's inheritance, and he clung to life, the whole of him and every part of him, in spirit and in flesh, with the tenacity that of old belonged to all creatures.	Северная глушь наградила Белого Клыка железным организмом и живучестью, и он цеплялся за жизнь и духом и телом с тем упорством, которое в былые времена было свойственно каждому живому существу.
Bound down a prisoner, denied even movement by the plaster casts and bandages, White Fang lingered out the weeks.	Прикованный к месту, лишенный возможности даже шевельнуться из-за тугих повязок и гипса. Белый Клык долгие недели боролся со смертью.
He slept long hours and dreamed much, and through his mind passed an unending pageant of Northland visions.	Он подолгу спал, видел множество снов, и в мозгу его нескончаемой вереницей проносились видения Севера.
All the ghosts of the past arose and were with him.	Прошлое ожило и обступило Белого Клыка со всех сторон.