Белый клык

Once again he lived in the lair with Kiche, crept trembling to the knees of Grey Beaver to tender his allegiance, ran for his life before Lip-lip and all the howling bedlam of the puppy-pack.	Он снова жил в логовище с Кичи; дрожа всем телом, подползал к ногам Серого Бобра, выражая ему свою покорность; спасался бегством от Лип-Липа и завывающей своры щенков.
He ran again through the silence, hunting his living food through the months of famine; and again he ran at the head of the team, the gut-whips of Mit-sah and Grey Beaver snapping behind, their voices crying	Белый Клык снова бегал по безмолвному лесу, охотясь за дичью в дни голода; снова видел себя во главе упряжки; слышал, как Мит-Са и Серый Бобр щелкают бичами и кричат:
"Ra!	"Раа!
Raa!" when they came to a narrow passage and the team closed together like a fan to go through.	Раа! ", когда сани въезжают в ущелье и упряжка сжимается, как веер, на узкой дороге.
He lived again all his days with Beauty Smith and the fights he had fought.	День за днем прошла перед ним жизнь у Красавчика Смита и бои, в которых он участвовал.
At such times he whimpered and snarled in his sleep, and they that looked on said that his dreams were bad.	В эти минуты он скулил и рычал, и люди, сидевшие около него, говорили, что Белому Клыку снится дурной сон.
But there was one particular nightmare from which he suffered-the clanking, clanging monsters of electric cars that were to him colossal screaming lynxes.	Но мучительнее всего был один повторяющийся кошмар: Белому Клыку снились трамваи, которые с грохотом и дребезгом мчались на него, точно громадные, пронзительно воющие рыси.
He would lie in a screen of bushes, watching for a squirrel to venture far enough out on the ground from its tree-refuge.	Вот Белый Клык, притаившись, лежит в кустах, поджидая той минуты, когда белка решится наконец спуститься с дерева на землю.
Then, when he sprang out upon it, it would transform itself into an electric car, menacing and terrible, towering over him like a mountain, screaming and clanging and spitting fire at him.	Вот он прыгает на свою добычу... Но белка мгновенно превращается в страшный трамвай, который громоздится над ним, как гора, угрожающе визжит, грохочет и плюет на него огнем.
It was the same when he challenged the hawk down out of the sky.	Так же было и с ястребом.
Down out of the blue it would rush, as it dropped upon him changing itself into the ubiquitous electric car.	Ястреб камнем падал на него с неба и превращался на лету все в тот же трамвай.
Or again, he would be in the pen of Beauty Smith.	Белый Клык видел себя в загородке у Красавчика Смита.
Outside the pen, men would be gathering, and he knew that a fight was on.	Кругом собирается толпа, и он знает, что скоро начнется бой.
He watched the door for his antagonist to enter.	Он смотрит на дверь, поджидая своего противника.
The door would open, and thrust in upon him would come the awful electric car.	Дверь распахивается, и страшный трамвай летит на него.
A thousand times this occurred, and each time the terror it inspired was as vivid and great as ever.	Такой кошмар повторялся день за днем, ночь за ночью, и каждый раз Белый Клык испытывал ужас во сне.