Белый Шанхай

Бедная девочка так растерялась, что едва смогла пролепетать: «Да, сэр… Как вы скажете…»

Даниэль заговорщически подмигнул ей и отправился к себе.

Через час, проходя мимо библиотеки, он заглянул в приоткрытую дверь: Ада танцевала, напевая популярную песенку «Я так ждала тебя, мой милый». Руки ее были округлены, будто она обнимала невидимого мужчину.

Глава 19 Студенческая демонстрация

1

Клима отыскали добровольцы Красного Креста, которые в течение нескольких дней обходили завалы в районе Сигуани. Золоченая богиня Гуаньинь разбила ему голову, но в то же время прикрыла его своим телом от падающих обломков.

Климу несказанно повезло: его — как белого человека — отвезли в госпиталь, устроенный в гостинице «Виктория» на острове Шамянь. Несколько дней он пролежал без сознания в коридоре, и там на него наткнулся Одноглазый, пришедший навестить Дона.

По настоянию Фернандо, Клима поместили рядом с ним в номере люкс.

— Ты только не помри теперь! — ласково шептал он. — А то обидно будет: ты меня спас, а сам в ящик сыграешь. Глянь, какие нам апартаменты достались! У нас тут бар, балкон и граммофон с пластинками! Мы с тобой встанем на ноги и ванную сходим посмотреть: там, говорят, краны позолоченные и светильники в виде голых баб.

Вскоре в госпиталь приехал знаменитый английский хирург.

— Озолочу! Век твоим должником буду — только спаси моего лучшего друга! — молил его Дон Фернандо.

Доктор сказал, что и без него разберется, и забрал Клима в операционную.

Позже Дон прочел записи в его медицинской карте: открытая черепно-мозговая травма, колотая рана груди, плюс внушительный список мелких порезов и ушибов.

— Плохо, что его по башке ударили, — сказал Дону Одноглазый. Он когда-то служил палачом и разбирался в ранах лучше всяких докторов. — Если Клим выживет, то у него в голове может заклинить: тут помню, а тут не помню… Или еще чего похуже.

Клим постоянно бредил, перемежая русскую, испанскую и английскую речь, и Дон несказанно удивился, когда понял, что его спаситель женат на Нине Купиной.

— Нашел с кем связаться! — возмущался он. — Конечно, формы у нее — что надо, но жениться на такой — упаси Господь! Ты что, не знаешь, что она крутила роман с Даниэлем Бернаром?

— Знаю, — тихо отозвался Клим.

Дон Фернандо вздрогнул.

— Отдыхай-отдыхай! Я ничего такого не говорил: тебе все приснилось.

Получив телеграмму от Даниэля, Фернандо ответил, что Рогов погиб во время обстрела. Вряд ли мистер Бернар хотел пожелать ему скорейшего выздоровления, а Дон поклялся отплатить Климу добром за добро.

Между тем его дела шли хуже и хуже. В красочном и весьма достоверном бреду Клим много раз видел, как его переваливают на носилки и хоронят.

— Напиши Нине, что я, кажется, отстрелялся, — то и дело просил он.

Дон шикал на Клима:

— Я написал ей, успокойся! Уже пять писем отправил и десять телеграмм. — Он стал суеверным, как китайская бабка, и боялся даже заикаться о смерти.

Целыми днями Дон молился Святой Деве, чтобы она оставила Клима в живых:

— Ну что Тебе стоит его спасти? Хочешь, я «Радуйся, Мария» тысячу раз прочитаю? Или пожертвую всем нашим священникам кожаные подметки для башмаков — у меня есть запас на складе!

Фернандо дошел до того, что пообещал Святой Деве встать на путь истинный и больше не иметь дела с преступным миром. После этого Клим сразу пошел на поправку.

— Мы теперь как братья! — радовался Дон. — Ты меня вытащил из-под пуль, а я тебя отмолил у смерти. Ты ведь не католик? Ну тогда бы ты сразу попал в ад. А так еще поживешь и порадуешься на свете.

Но Клим и не думал радоваться: он стал неразговорчив и угрюм, и каждый день после раздачи писем, отворачивался к стене и отказывался говорить с людьми.

Фернандо догадывался, что Клим ждет весточки от супруги, но не смел сказать ему, что ответа не будет.

Считать Дон умел, а вот писать — не очень, и, отправляя послание Нине, он умудрился переврать ее адрес. Письмо вернулось, и Фернандо каждый день клялся себе, что попросит Клима написать на конверте название города и улицы. Но ему было так стыдно, что он постоянно «забывал» об этом. К тому же он считал, что Нина — это неподходящая партия для его друга: она всем приносила несчастье.

Между тем в стране произошли важные события: неожиданно Сунь Ятсен умер от рака печени, и его соратники принялись делить, кто станет его приемником. Партия Гоминьдан раскололась на два крыла: левые тяготели к союзу с коммунистами, а правые во главе с Чан Кайши не хотели менять одних иностранных «покровителей» на других.

Клим всем этим мало интересовался.

— Из Шанхая новостей нет? — спрашивал он каждый раз, когда Фернандо заводил речь о политике.

Дон притворялся, что не понимает, о чем идет речь.

— Там решили запретить эксплуатацию детей, увеличить причальный сбор с мелких торговцев и ввести цензуру в китайской прессе. Студенты каждый день протестуют и устраивают митинги с мордобоем, так что мы вовремя уехали из этого гадюшника. Предлагаю остаться в Кантоне и начать праведную жизнь. Мы заново оснастим «Святую Марию» и будем с нее осьминогов ловить.