Белый шум

– Ну погоди, товарищ Гоша, – пробурчал Влад, понимая, что настал момент поквитаться за Москву. Он сфотографировал один из Элкиных тестов на телефон сестры и быстро отправил по вацапу картинку Ломакину, подписав нейтрально: «Такие дела!»

А затем, поставив мобильник сестры на беззвучный режим, с чувством выполненного долга вернулся к эскизу с котами и принялся тщательно прорабатывать детали.

Гоша Каземирский не заставил себя ждать. Сначала написал: «Что за хрень?», а когда не получил ответа на сообщение и еще двадцать звонков, прибежал сам.

Он чертыхаясь ворвался в кабинет к Казаринову и прорычал негодуя:

– Где она? Сейчас удушу! Представляется ангелочком, а сама…

– Миша… – охнула Милка, выбегая из кабинета. – Я же обещала подумать… Зачем ты так? – Она всплеснула руками и расплакалась.

– А кто мне прислал фотку с двумя полосками? – сварливо пролаял Ломакин. – Что за разводы, милая?

– Тебе кто-то прислал тест на беременность, Ломакин? – настороженно уточнила Элла. – Сегодня?

– Да, вот смотри, Конькова, – пробурчал Мишка и полез за телефоном.

– Но я ничего не отправляла, – оправдываясь, пролепетала Милка. – Я вообще телефон у Влада на столе бросила. И сумку.

– И пальто, – хмыкнул Казаринов и гордо заявил: – Это я отправил! Там вроде не написано, что тест Милкин. Что это ты так перепугался, Гоша?

– Да я… – проревел Ломакин, а потом, глянув на перепуганную Милочку и возмущенную Элку, расхохотался. – А про шершавый язык тоже ты? – уточнил он, отсмеявшись. Казаринов кивнул.

– А чьи это две полоски? – пробормотал Мишка.

– Мои, Ломакин, – возмутилась Элла.

– Наши, – гордо поправил ее Влад, сграбастав жену в охапку.

ЭПИЛОГ.

– А я придумала фотосессию, – радостно заявила Элла по дороге домой.

– Да ну? – хмыкнул Казаринов добродушно. – Похоже, кто-то отбирает последнюю горбушку хлеба у бедного фотографа.

Он глянул в зеркало заднего вида, подмечая, как следом несется Крузак Ломакина, и улыбнулся жене. Элла расхохоталась и огладила его по бедру.

– Наговариваете на себя, Владислав Алексеевич, – отмахнулась она. И когда машина замерла на светофоре, подставила губы для поцелуя. Чмокнув жену, Влад свернул на развилке в Тарнаус.

– Я просто сгораю от нетерпения, – хрипло признался он Элле.

– Узнать про фотосессию? – невинно уточнила она.

– От желания, мадам, – пробурчал он. – Мне бы тебя раздеть и предаться разврату…

– С беременной женой? – хихикнула она.

– Так это же самый смак, – со знанием дела заметил Казаринов и притворно вздохнул. – И зачем мы только гостей позвали?

– Цесаркиных ты сам еще неделю назад на шашлыки пригласил, а Ломакин с твоей сестрой – для комплекта.

– И племянники в нагрузку, – кивнул Влад. – Ты хоть представляешь, что сейчас дома начнется?

– Зато с Антошкой познакомятся, – всплеснула руками Элла. – Все-таки родственники.

– Так что там с фотосессией? – уточнил он, переводя разговор на другую тему. О чем угодно, только не о родне! – Обо мне в одних боксерах даже не заикайся, – предупредил Влад.

– Нет, тебя мы полностью оденем, – отмахнулась она. – Дадим в руки ружье…

– В Ломакина стрелять? – криво усмехнулся Казаринов. – Так вроде пока не за что. Мою сестру только святой выдержит. Или пристрелить и сразу причислить к лику святых?

– Да нет же, – маленький кулачок стукнул его по ноге. – Мы с тобой. Оба одетые в стиле ревущих двадцатых. У тебя дробовик в руках, а сзади ретроавтомобиль. Такой черный с блестящими ободами. А я в черном платье с декольте.

– Типа Бонни и Клайда, – покосился на жену Влад. – В смысле опасная парочка?

– Ну да! – запальчиво вскрикнула Элла. – Только ты должен успеть продумать постановку, пока меня не разнесет.

– Я постараюсь, – серьезно поклялся Казаринов.

И теперь, в свой следующий день рождения, Влад мог с уверенностью сказать, что выложился по полной. Сумел добиться любимой женщины и жениться на ней. Сын и дочка, готовая родиться со дня на день. А еще родительский дом, куда семья только – только переехала. Теперь в сознании Влада существовало два разных дома: первый – построенный отцом, несший на себе отпечаток прошлой жизни, где Казаринов был ребенком, а родители – непререкаемыми авторитетами. И второй – переделанный Эллой – с большими светлыми комнатами и просторной кухней, совмещенной с холлом.

Влад лениво ткнул в огромный постер, повешенный на стену холла за несколько минут до прихода гостей, и, ничуть не хвастаясь, бросил довольно Цесаркину:

– Смотри, Ден, мы с Элкой вот за эту фотку главный приз отхватили!

– Их разыскивает полиция, – весело усмехнулся Цесаркин. – Элка с прилизанной прической и Казаринов с дробовиком. Вы сделали их, ребята! Все остальные по – модному со зверьем моделей фотографировали или мазали им тело цветным гуталином. А тут вы, такие суровые и опасные, аж страшно! С кем мы связались, Нинуль?

Нина Цесаркина отвлеклась от нарезки мяса и заявила решительно:

– Мне очень понравилось! Элка, ты такая роковая красотка!

– Можно подумать, что в жизни я рохля, – фыркнула Элла, приложив ладонь к животу.