Бен и Мариэль

В полдень миссис О′Бэйл заглянула к Мариэль поговорить о предстоящем приеме.

— Дорогая, скоро начнут приезжать гости, помни, что ты должна встретить некоторых из них. Мистер Гастингсон привезет своего племянника. О, я наслышана о нем! Он прекрасен, как никто другой, и у него небывалое наследство! У него даже есть свой корабль, Мариэль!

— Не впечатляет.

— Будь с ним мила и любезна, как ты это умеешь. И прошу тебя, отнесись к этому серьезно. Я не хочу навязывать тебе кого-то, ты выберешь сама, но все кандидаты очень и очень достойные, настоящие жемчужины высшего общества.

— К чему мне это ожерелье?

— Перестань дерзить. Мы говорим о серьезных вещах.

— Мама, а ты не думала, что я им могу не понравиться? Мы не так богаты, как они, такая партия будет не слишком выгодной для них.

— Но, дорогая, ведь они молоды и должны плениться твоей красотой, влюбиться в тебя. — Миссис О’Бэйл хитро подмигнула дочке и вышла.

«Как же, влюбятся, — про себя подумала Мариэль, усмехнувшись, — для начала они должны хотя бы увидеть меня, а это вряд ли им удастся».

Когда послышался первый стук экипажа, Мариэль затаилась за занавеской и всмотрелась в приезжих. Гостем оказался мистер Рэнди, вовсе не опасный для нее. Он помог выйти из кареты своей молодой супруге и ее сестре, самой главной сплетнице во всей округе. Затем приехали приятели миссис Кинди, а вскоре и она сама. Кассандра внезапно вошла в комнату и застала сестру за наблюдениями.

— Чем ты там занимаешься?

— Касси! Да так, ничем, смотрю, кто приехал.

— Разве ты кого-то ждешь? Думаю, Бен не придет сегодня, ведь мама ясно дала понять, что ему здесь не место.

— Еще как придет! Я просила его прийти! И нам абсолютно все равно, что кто-то это запретил.

— Ого! Да ты прямо-таки взбунтовалась.

— Погляди, кто приехал.

— Мадам Ботт? Неужели она взяла с собой своего смазливого сыночка?

— Мама не против, если я выйду за него.

У парадного входа нарисовался двадцатилетний юноша, довольно миловидной наружности, даже слишком милой, которая как-то не идет мужчине. Будь он дамой, все общество хором именовало бы его «куколкой». Больше всего Мариэль не нравилась его привычка обсуждать каждого, кто проходит мимо, а также его лесть и сладенький говор.

— Нет, Маковка, лучше уж оставайся старой девой, ей-богу!

— Еще должен приехать Ричард Эшвон, тот франт, что волочится за каждой юбкой.

— Он либо изменит тебе уже на второй день после свадьбы, либо проиграет тебя в карты. Кажется, это он чуть не продул все свое состояние?

— Именно.

— Неужели и его пригласили по наущению мамы?

— Кажется, его пригласили из-за его симпатичного и богатого друга, но я не знаю, появится ли он. Вот скажи, Касси, разве это не унижение моих чувств? Мама знает, что я люблю Бена и ни за что не буду ни с кем другим, а она приглашает мне кучу кавалеров, чтобы я кого-то там выбрала!

— Знаю одно: мне бы это не понравилось.

— Тогда ты меня не осудишь.

— Не осужу за что?

— Ты сможешь передать этот конверт мистеру Ботту?

— Что за конверт, сестрёнка?

— Письмо, где сказано, что я жду его в гостиной на третьем этаже.

— Да ведь в той части дома ремонт!

— Вот именно, а значит, никто не хватится искать его в таком месте.

— Что? Что ты говоришь? — губы Кассандры растянулись в безумной улыбке. — Неужто ты хочешь запереть его там?

— Ну да. Ты считаешь, это слишком жестоко?

— Чересчур… — Кассандра оценивающе взглянула на нее. — Мне нравится! — И, подмигнув точь-в-точь как мама, юркнула из комнаты.

Мариэль была уверена, что на Касси можно положиться. И не зря — она всё провернула идеально.

Спускаясь в залу, Мариэль на лестнице столкнулась с мамой.

— Дорогая, ну куда ты пропала? Почти все гости уже в сборе. Только мистер Дэкс прислал телеграмму, что какие-то неприятности не позволили ему прийти. Он так извинялся и сожалел. Право, он настоящий душка.

— Ах, бедный мистер Дэкс! — театрально сокрушаясь, проговорила Мариэль и добавила про себя: «Одним назойливым ухажером меньше».

— Еще мадам де Тьюри опаздывает. Но думаю, мы не будем ее ждать, а начнем бал.

— Конечно, мамочка! — Мариэль, довольная таким раскладом, едва скрывала победную улыбку.

— Ах да! Племянник мистера Гастингсона, которого я тебе рекомендовала, выражал крайнюю нетерпеливость, сказав, что очень хочет познакомиться с тобой. Пойдем скорее!

— О, я скоро приду, мама. Сейчас…

— Куда ты?

— Мне надо поправить причёску.

Мариэль вернулась в комнату как раз в тот момент, когда в окно постучали. Это был Бенджамин. Мариэль радостно кинулась поднимать ставни.

— Бен! Как здорово, что ты пришел.

Он влез в окно и обнял любимую.

— Мы должны поторопиться. Внизу ждёт молодой магнат, заочно влюбленный в меня. Надо как-то избавиться от него.

— Постой, у меня есть идея. Достань мне только ливрею швейцара, остальное я все сделаю сам.

Бен, облачившись в наряд прислуги, выждал, когда миссис О’Бэйл отлучилась от юного Казановы, вероятно, чтобы поторопить Мариэль. Поигрывая золотой цепочкой от часов, Эдвард Гастингсон уверенно шагал по коридору.

— Мистер Гастингсон? — Бен поклонился.

— Именно.

— Добрый вечер! Мисс Мариэль просила передать, что, как только переоденется, будет ждать вас на веранде. Я провожу вас.

— О, что ж… Благодарю.

— Подождите ее здесь. Надеюсь, она не заставит себя долго ждать. Приятного вечера.

Бен, опасаясь, как бы его никто не увидел, вернулся назад в гостиную.

— Если он дождется тебя, Мариэль, то это будет чудо! — сказал Бен, смеясь. — Будем надеяться, что мистер Гастингсон не подхватит простуду.

— Боже, мы ужасно поступаем с этими беднягами.

— За тебя должны бороться, зачем открывать им легкие пути, — отшутился Бен.

— Нет, серьезно. Сейчас мне кажется, что надо было просто прийти на бал, потанцевать, но в случае чего говорить, что насчет жениха я уже сделала выбор.

— Да брось, Мариэль, не переживай за них. Ничего им не сделается.

— Я должна немного поприсутствовать на балу для отвода глаз, а потом я вернусь к тебе. Встретимся через час в моей комнате. А пока ты можешь подняться на третий этаж и узнать, как дела у Касси. Она тоже «обезвредила» одного кавалера.

— Серьезно? Да у тебя прямо бригада по нейтрализации опасных поклонников.

— Точно. Как было хорошо в детстве, когда никто не обращал на меня внимания.

— Кроме меня.

— Да.

Бен поцеловал Мариэль, и они разошлись.

В зале было совсем немного народу. Играла живая музыка, но танцующие не заполняли даже четверти зала. Гости, не найдя общего дела, разбились на несколько групп по интересам: одни играли в карты, другие с бокалами шампанского бесцельно бродили по залу, третьи обсуждали последние новости. Мариэль не находила себе места, так ей было скучно! Но длилось это недолго, поскольку к ней стремительно приближался видавший виды кавалер лет за сорок, а то и за пятьдесят. Он больше годился ей в отцы, чем в женихи, но вероятно, сам он так не считал.

— Мисс Мариэль, позвольте пригласить Вас на вальс?

Мариэль перевела взгляд на маму, которая следила за каждым ее шагом, и не смогла отказаться.

— Конечно, мистер Ведлистер.

— Вы само очарование! — сыпал комплиментами назойливый партнер. — Ваша грация восхитительна! Вашей матушке следовало бы чаще устраивать балы. Я вижу, Вам это доставляет удовольствие, мисс Мариэль.

«Он и в самом деле такой непроходимый глупец или просто издевается?» — думала Мариэль.

— Что Вы, мистер Ведлистер, это вовсе не так, я просто не хочу расстраивать маму.

— О, ну да, да. Сказать по секрету, я посвящен в тайный смысл этого бала.

«Все-таки первое» — про себя заключила Мариэль.

— Мистер Ведлистер, Вы не устали? Музыка такая долгая…

— Нет, а с чего мне уставать?

— Вам следует отдохнуть. Не дай бог, поднимется давление.

— Ну, право, Вы меня смущаете. Я еще не так стар, как Вам кажется.

— И все же в Вашем возрасте три тура вальса — это много. Пощадите свои суставы, мистер Ведлистер. Папа всегда на них жалуется.

— Говоря откровенно, я моложе мистера О’Бэйла.

— Правда? А так и не скажешь. Ой, прошу прощения, я имела в виду — а я и не знала.

Мистер Ведлистер от возмущения надулся, как индюк.

— Вы точно хорошо себя чувствуете?

— Мисс Мариэль, прошу Вас…

— Я вовсе не хочу Вас обидеть, просто Вы так тяжело дышите…

— Мне говорили, что Вы — сама кротость.

— Кругом сплошная ложь, мистер Ведлистер.

Музыканты доиграли, и незадачливый кавалер проводил Мариэль на место. Больше он ее не приглашал. Зато подошел довольный мистер Эшвон и попросил «оказать ему честь», подарив следующий танец. «Как бы вы все оказали мне честь и убрались отсюда», — думала Мариэль, отвечая на приглашение реверансом.

Остудить пыл мистера Эшвона оказалось проще простого. Стоило лишь намекнуть, кто в зале самая богатая невеста, как после окончания танца Казанова уже был подле другой девицы. Мариэль же, обрадовавшись, выбежала в холл, где можно было наблюдать весьма эмоциональную сцену. Мистер Гастингсон, устав ждать на веранде, решил спросить проходящую мимо миссис О’Бэйл, не собралась ли еще ее дочь, и узнал, что она давным-давно в зале. Тогда молодой франт поинтересовался, не мог ли слуга обмануть его, и пришел в ярость, выяснив, что его надули. Мистер Гастингсон решил не оставлять это дело и найти негодяя. Увидев Бена, он указал на него.

— Вот же он!

— Бенджамин?! — глаза у миссис О’Бэйл из миндалевидных сделались необычайно круглыми.

Мариэль поспешила на помощь к Бену.

— Вот благодаря чьей лжи я простоял на холодном воздухе битый час, напрасно дожидаясь мисс Мариэль!

— Разве столь прекрасную даму можно ждать напрасно? Вы полагаете, мисс Мариэль не достойна того, чтоб ее ждали? — Бен выбрал хитрую стратегию.

— Бен! — вмешалась миссис О’Бэйл. — Ведь я просила не беспокоить нас в этот день!

— Что ж, следует наказать лживого слугу как следует, — самодовольно произнес мистер Гастингсон.

Мариэль увидела, как в Бене закипает ярость, и поспешила вмешаться:

— О, мистер Гастингсон, простите ради бога. Это моя вина. Я действительно попросила Бена передать вам сообщение, но это совсем вылетело у меня из головы.

— В самом деле?

— Да, простите, что забыла про вас, — Мариэль мило улыбнулась, переведя хитрый взгляд с Бена на жертву их заговора. — И Бенджамин вовсе не слуга, а старинный и достопочтенный приятель нашей семьи.

Мистер Гастингсон побледнел, затем густо покраснел и произнес что-то невразумительное. Спрятав неприязнь, он взглянул на Бена и произнес:

— Я приношу свои извинения.

— Я подумаю над тем, чтобы их принять.

Мистер Гастингсон, слегка наклонив голову, оставил их. Миссис О’Бэйл строго взглянула на них обоих.

— Одурачить меня вам не удастся.

Бал, который превратился в сплошную сумятицу и так и не досчитался некоторых гостей, подошел к концу. Бена с Мариэль, точно школьников, отчитали за их проделки, однако им это не принесло ни малейших неудобств. Никакие запреты не останавливали двух влюбленных. Мариэль была счастлива, и это видели ее родные, а посему со временем они начали свыкаться с мыслью, что Бен останется с нею рядом навсегда. Когда людям хорошо, время летит быстро. Так прошел еще один год, ознаменованный радостью.