Бенджамин Франклин. Биография

Кто компенсирует землевладельцам их потери? Будет ли делать это государство? Достаточно ли для этого денег в казне? <…> А если мы освободим рабов, что тогда делать с ними? Немногие из них вернутся в свои родные страны; им слишком хорошо известны тяготы, которые придется там испытать; они не воспримут нашу священную религию; они не усвоят наши обычаи; наши люди не будут осквернять себя браками с ними. Должны ли мы содержать их как попрошаек на наших улицах или подвергать наше имущество опасности разграбления? Люди, привыкшие к рабству, не станут работать ради куска хлеба, если их к этому не принуждать.

А что плохого в их нынешних условиях? <…> Здесь они живут на земле, где распространяет свой свет солнце ислама и где оно светит во всю силу, так что они имеют возможность познакомиться с истинным религиозным учением и таким образом спасти свои бессмертные души. <…> Когда они служат нам, мы заботимся о том, чтобы обеспечить их всем необходимым, и обращаемся с ними гуманно. Те, кто работает в их собственной стране, как мне хорошо известно, хуже питаются и одеваются и живут в менее комфортных жилищах <…>

Как же жестоко они ошибаются, полагая, что рабство запрещено Кораном! Разве следующие две заповеди — «Господа, обращайтесь со своими рабами заботливо, рабы, служите своим господам с радостью и верностью», — не считая многих других, не являются очевидным доказательством обратного? <…> Так давайте же не будем выслушивать богомерзкие предложения об освобождении христианских рабов, поддержка которых приведет к обесцениванию наших земель и домов и, таким образом, к тому, что многие добропорядочные граждане лишатся собственности, возникнет всеобщее недовольство и начнутся мятежи[606].

В этой пародии Франклин указывал, что алжирский диван в итоге отверг петицию. Конгресс также решил, что не обладает полномочиями для того, чтобы предпринимать какие-то действия в соответствии с аболиционистской петицией Франклина.

В кровать

Неудивительно, что в конце жизни многие люди пересматривают свои религиозные убеждения. Франклин никогда всецело не присоединялся к церкви, не разделял никаких сектантских догм и считал более полезным сосредоточиваться на земных, а не на духовных проблемах. Когда в 1757 году он едва не утонул во время кораблекрушения у берегов Англии, в шутку написал Деборе: «Если бы я был римским католиком, то, возможно, по такому случаю дал бы обет построить часовню в честь какого-нибудь святого, но так как я не католик, то, если я вообще способен давать обеты, должен был бы поклясться построить маяк». Подобным образом, когда в 1785 году один из городов Массачусетса выбрал для себя название Франклин и попросил пожертвовать денег на церковный колокол, Франклин посоветовал построить вместо колокольни библиотеку, для которой он послал «книги вместо колокола, так как смысл важнее звука»[607].

С возрастом аморфная вера Франклина в доброжелательного Бога, по-видимому, становилась более крепкой. «Если бы не справедливость нашего дела и не последующее вмешательство Провидения, в которое мы верили, мы бы погибли, — писал он после войны Страхану. — Если бы прежде я был атеистом, то должен был бы теперь поверить в существование Создателя и Его руководство нашими делами!»[608]