Бенони (пер. Ганзен)

И случилось такъ, что пасторская Роза опять встала на его пути; онъ встртилъ ее у церкви. Роза была верхомъ и прихожане глядли во вс глаза на такое диво. Бенони тихо, униженно снялъ передъ ней шляпу; ему кивнули въ отвтъ. На лиц ея не мелькнуло ни малйшей тни, и она отъхала шагомъ. Втеръ разввалъ за ея спиной длинный вуаль, словно сизый дымокъ. Она была похожа на видніе.

И на этотъ разъ Бенони пошелъ домой изъ церкви черезъ лсъ и болото. «Я ничтожне многихъ тварей на свт», думалъ онъ, «но, пожалуй, эта важная барышня прослышала, что я опять сталъ на ноги и пошелъ въ гору. Не то, съ чего бы ей кивать мн.»

Въ конц лта Маккъ предложилъ Бенони отправиться въ Бергенъ на его шкун съ грузомъ трески. Бенони ни разу еще не бывалъ въ Берген, но когда-нибудь да надо было начать, и, если находили туда дорогу другіе, найдетъ и онъ.

— Я вижу, у тебя легкая рука въ длахъ, — сказалъ ему Маккъ.

— И руки, и ноги вы мн вернули, — отвтилъ Бенони какъ разъ кстати, приписывая всю честь Макку

Да, это былъ не малый шагъ впередъ — стать шкиперомъ «Фунтуса», какъ называлась шкуна. Бенони стоялъ теперь по меньшей мр на ряду съ учителями приходскихъ школъ, а такъ какъ былъ вдобавокъ человкомъ денежнымъ, то ни въ чемъ не уступалъ и мелкимъ торговцамъ крайнихъ шкеръ.

Вернулся онъ домой съ «Фунтусомъ» незадолго до Рождества. Все обошлось хорошо, и шкуна вернулась биткомъ набитой разными товарами, которые Маккъ распорядился такимъ способомъ доставить изъ Бергена, чтобы выгадать на провоз.

Сходя на берегъ и отвчая на поклоны народа на пристани, Бенони чувствовалъ себя на манеръ адмирала. Маккъ принялъ его ласково и съ почтеніемъ, угостилъ въ собственной горниц. Бенони въ первый разъ попалъ туда. Тамъ были картины на стнахъ, позолоченная мебель, которая переходила по наслдству изъ рода въ родъ, а на потолк люстра съ сотней подвсокъ изъ чистаго хрусталя. Потомъ они отправились въ контору, гд Бенони сдалъ вс счеты, и Маккъ поблагодарилъ его.

Теперь Бенони поднялся, пожалуй, повыше прежняго, и люди съ самимъ Маккомъ во глав начали понемножку величать его Гартвигсеномъ. Даже въ т дни, когда онъ состоялъ королевскимъ почтальономъ и понятымъ, ни для одной живой души онъ не былъ Гартвигсеномъ, а теперь вотъ сталъ. Бенони даже обзавелся занавсками на окна; ну, это онъ, впрочемъ, зазнался, за что его строго и осудили въ дом кистера. Кром того, онъ привезъ изъ Бергена нсколько тонкихъ блыхъ рубахъ, которыя сталъ надвать по воскресеньямъ въ церковь.

На святкахъ Бенони былъ приглашенъ къ Макку. Маккъ теперь жилъ бобылемъ; дочь его Эдварда вышла замужъ за финскаго барона и больше не посщала родного дома. Всмъ въ дом заправляла ключница, — мастерица своего дла и большая охотница до гостей.

Гостей собралось много, въ томъ числ пасторская Роза. Увидавъ ее, Бенони униженно шмыгнулъ наискосокъ къ самой стнк.

А Маккъ сказалъ:- Это фрёкенъ Барфодъ. Ты ее знаешь. Она не изъ злопамятныхъ.

— Крестный говоритъ, что ты не виноватъ, Бенони, — сказала Роза прямо и просто. — Вы подвыпили ради праздника, и кто-то другой сболтнулъ. Тогда дло другое.

— Не знаю… Можетъ статься, все-таки я самъ… и не говорилъ этого, — пробормоталъ Бенони.

— Нечего больше и толковать объ этомъ, — ршилъ Маккъ и отечески отвелъ Розу.

На душ у Бенони отлегло, прояснилось. Опять Маккъ помогъ ему; облилъ его. И Бенони даже такъ взыгралъ духомъ, что подошелъ и поздоровался съ ленеманомъ. За столомъ онъ велъ себя, пожалуй, и не совсмъ по-господски, но за всмъ примчалъ и кое-чему научился-таки въ тотъ вечеръ. Ключница Макка сидла рядомъ съ нимъ и угощала его.

Изъ разговора за столомъ онъ узналъ, что пасторская Роза опять узжаетъ ненадолго. Онъ украдкой взглянулъ на нее. Да, вотъ что значитъ быть изъ благороднаго званія! Именно это и ничего больше. А то наживайся на селедкахъ, сколько хочешь, вшай занавски на окна, — коли не рожденъ быть бариномъ, такъ и останешься тмъ же Бенони. Роза была ужъ не молоденькая, но Господь Богъ надлилъ ее чудесными свтло-русыми волосами, и она такъ красиво, звучно смялась своимъ сочнымъ ртомъ. Ни у кого не было и такой пышной груди, какъ у нея. «Нтъ, полно быть дуракомъ, нечего больше заглядываться на нее», — ршилъ Бенони.

— Сельдь уже показалась во фьордахъ, — оказалъ ему потихоньку Маккъ и показалъ эстафету. — Зайди завтра пораньше въ контору.

Бенони предпочелъ бы теперь пожить дома, на почетномъ положеніи шкипера «Фунтуса». Но все-таки зашелъ къ Макку на другое утро.

— Я хочу предложить теб одно дльце, — сказалъ Маккъ. — Я уступлю теб свой большой неводъ за наличныя, и ты можешь вести дло на свой страхъ. Какъ сказано, сельдь уже во фьордахъ.

Бенони не былъ неблагодарнымъ и вспомнилъ, какую помощь оказалъ ему Маккъ еще наканун вечеромъ. Но большой неводъ былъ уже не первой свжести, и онъ проговорилъ только:- Не по плечу мн это.

— Какъ разъ по плечу, — возразилъ Маккъ. — У тебя легкая рука, и ты самъ работникъ. Я — дло другое; мн для всего нужно нанимать людей, и невода мн некому поручить.

— Я бы лучше похалъ съ неводомъ отъ васъ, — сказалъ Бенони,