Беовульф

      того спасает,
кто сам бесстрашен!
      Всего же девять
избил я чудищ
      и, право, не знаю,
под небом ночным
      случались ли встречи
опасней этой,
      был ли кто в море
ближе к смерти,

580

      а все же я выжил
в неравной схватке —
      меня, усталого,
но невредимого,
      приливом вынесло,
морским течением
      к финским скалам.
Но я не слышал
      подобных былей
о подвигах ратных,

585

      тобой совершенных:
ни ты, ни Брека —
      в игре сражений
не смели вы оба
      железом кровавым
творить, как должно,
      дела достойные,
зато известно,
      что ты убийца
своих сородичей,

590

      братьев кровных, —
проклятье ада,
      как ни лукавь ты,
тебя не минет!
      Скажу воистину
тебе, сын Эгглафа:
      не смог бы Грендель
бесчинствовать в Хеороте,
      не смел бы нечистый
бесчестить владыку,

595

      когда бы сердце
твое вмещало
      столько же храбрости,
сколько бахвальства!
      Но знает он,
что его не встретят,
      противоборствуя,
мечами острыми,
      и без опаски
враг набегает

600

      на земли Скильдингов,
твоих сородичей,
      и с Данов дань
собирает кровью,
      и ест и пьет он
и не трепещет
      при встрече с данами.
Дайте время,
      на деле узнает он
доблесть гаутскую!

605

      Завтра поутру,
когда над миром
      зажжется Светоч,
солнце на небе
      явится ясное, —
всяк без боязни
      сможет на пиршестве
пить брагу в Хеороте!»
      Пришлась по нраву
кольцедарителю,

610

      седовласому
старцу-воину,
      решимость Беовульфа:
он уверовал,
      пастырь данов,
в близость спасения.
      Громче смех
зазвучал и речи
      среди воителей;
вышла Вальхтеов,

615

      блистая золотом,
супруга Хродгара,
      гостей приветствовать
по древнему чину:
      высокородная
вождю наследному
      вручила первому
чашу пенную,
      да не грустил бы
в пиру властитель,

620

      владыка данов, —
до дна он выпил,
      радуясь трапезе,
добрый конунг;
      затем гостей
обходила Вальхтеов
      с полной чашей,
потчуя воинов,
      старых и юных,
пока не предстала

625

      жена венценосная,
кольцевладелица
      с кубком меда
перед гаутским
      войсководителем;
многоразумная
      Бога восславила,
ей по молитвам
      в помощь пославшего
рать бесстрашную.

630

      Чашу воитель
принял от Вальхтеов
      и ей ответствовал
жаждущий битвы,
      молвил Беовульф,
сын Эггтеова:
      «Дал я клятву,
когда с дружиной
      всходил на ладью,
чтобы плыть за море:

635

      или избуду я
ваши беды,
      или сгину
в тугих объятьях
      рук вражьих, —
зарок мой крепок! —
      добуду победу,
или окончатся
      дни моей жизни
в этом чертоге!»

640

      Пришлась по сердцу
хозяйке дома
      клятва гаута.
Воссела властная
      золотоносица
возле супруга,
      и пир разгорелся,
как в дни былые;
      застольные клики,
смех и песни

645

      в хоромах грянули,
но сам сын Хальфдана
      прервал веселье,
спеша укрыться
      в ночных покоях:
он знал, что недруг,
      дождавшись часа,
когда помрачится
      закатное солнце
и с неба сумерки

650