«Берег дальный». Из зарубежной Пушкинианы

Другое подтверждение – совместное письмо Вяземского и Пушкина княгине В.Ф. Вяземской (апрель 1828 г.), в котором описаны впечатления от оперного спектакля. Текст Вяземского: «…давали Gazza ladra и хотя не Замбони играл роль отца и не он сказал: neppur l’estreme amplesso, questo troppo crudeltа (даже без последнего объятия – это слишком жестоко), так ли Матушка Ваше сиятельство, ученица г-на Галли? – я был в восхищении…» (ХIV, 14).

В этом письме, между прочим, открывается одна конкретная деталь увлечения итальянским языком в пушкинском кругу: назван учитель княгини Вяземской некий синьор Галли. Это интересная подробность. Сведений о том, кто учил итальянскому языку самого Пушкина, не имеется. Мы знаем его французских преподавателей – Шеделя и Русло, английских – Гунтера и Белли, немецкого – Лоржа, знаем даже, что молдавскому языку учил Пушкина в Кишинёве Тодорре-бади, слуга генерала Инзова. А итальянские учителя, если они были, нам не известны. Может быть, синьор Галли – один из них? Это еще предстоит установить. Имеются лишь сведения, что некая г-жа Ф. Галли была в описываемое время примадонной итальянской оперы («игра и голос которой особенно понравились Его Императорскому Величеству»)[881].

«У Гальяни иль Кольони»

Начнем ab ovo[882]

 А.С. Пушкин «Езерский»

На знаменитом пушкинском «тверском маршруте» есть обязательная для всех экскурсантов остановка: гостиница «Гальяни». Краеведы давно установили: «Итальянец Гальяни имел в Твери ресторан или гостиницу, которая считалась тогда лучшею. В ней останавливались обыкновенно более состоятельные проезжающие. По этому ресторану в Твери и доселе называется Гальянова улица, на левом углу которой, рядом с Мироносицкой улицей, и стоял этот ресторан. Здесь-то неоднократно и бывал Пушкин»[883].

В письме Пушкина С.А. Соболевскому (1826) имеется следующий стихотворный пассаж:

У Гальяни иль Кольони
Закажи себе в Твери
С пармазаном макарони
Да яишницу свари. (III, 34

)

Речь в этом четверостишье идет о том самом тверском трактирщике Паоло (Павле) Демьяновиче Гальяни[884]. Пушкин присваивает купцу-итальянцу итальянское же прозвище причем весьма хлесткое. Пушкинисты заметили эту игру и обратили внимание на термин «Кольони».

Ю.Г. Оксман и М.А. Цявловский в своем комментарии отметили, что Пушкин заимствовал это «непристойное итальянское слово» из «Кандида» Вольтера – книги, известной Пушкину с лицейских лет.

Действительно, такое слово в «Кандиде» есть, в одиннадцатой главе: «Ma che sciagura essere senza coglioni»[885].

Комментатор русского перевода «Кандида» К.Н. Беркова дает в примечаниях, как она говорит, «смягченный перевод»: «скопец». Но он относится к полному словосочетанию «senza coglioni» («без яиц»).

Пушкин же употребил именно последнее слово coglioni в значении (дадим и мы смягченный перевод): «олух, чудак»; «жулик, подлец» (точнее – coglione). Поэт изящно использует словечко «иль» в первой строке стихотворения. Ведь «иль» – это не только соединительный союз в русском языке, но одновременно и определенный артикль мужского рода в итальянском. Причем употребление этого артикля обязательно перед кличкой или прозвищем. Пушкин не раз применяет этот прием. Например, в «Евгении Онегине»:

И он мурлыкал: Веnedetta
Иль Idol mio

и ронялВ огонь то туфлю, то журнал. (VI, 184)

Учтем, что письмо написано другу, изрядно говорившему по-итальянски, в расчете на полное понимание каламбура адресатом. Мы уже упоминали о пребывании С.А. Соболевского на Апеннинах, а вот что он, «неизвестный сочинитель всем известных эпиграмм», писал об этом сам (в письме Шевырёву): «Я очень люблю Италию и, поживши в разнородном Париже, пивном Лондоне и бестолковой Германии, решил, что после России самый для жилья приятный край – Италия». Знаток истории культуры и быта пушкинской поры Н. Лернер так оценивал Соболевского: «Связь с Пушкиным укрепляет права Соболевского на память потомства. Поистине великий человек на малые дела был этот веселый друг и собутыльник поэта. Ему было дано и остроумие, и вкус, и поэтическое чутье…»[886]. Наверное, только такому собеседнику и мог Пушкин направить свою «русско-итальянскую» шутку.

В 1983 году московская газета «Книжное обозрение» опубликовала мою короткую заметку об итальянском каламбуре Пушкина[887].

Там было сказано буквально следующее:

«Проезжая через Тверь – по государевой дороге из Москвы в Петербург или обратно – А.С. Пушкин обычно останавливался в гостинице, владельцем которой был итальянец Гальяни. В послании к своему другу С.А. Соболевскому (1826 г.) поэт прославил “Гальянову гостиницу” <здесь приводилась стихотворная цитата>.