«Берег дальный». Из зарубежной Пушкинианы

В Риме и Венеции 13–17 октября 1999 года прошел Международный конгресс «Европейский Пушкин», созванный Национальной Академией деи Линчеи и венецианским Фондом Чини. Открыл конгресс В. Ограда докладом «Пушкин. Россия и Европа», затем выступили С. Аверинцев («Что значит европейский классик»), Л. Вольперт, из университета Тарту («Пушкин и европейская мысль»), Ж. Нива («Пушкин и просвещение»), Е. Эткинд («Пушкин и Ламартин»), С.Витале («Пушкин и проблемы чистого искусства»), С. Фомичев («Творчество Пушкина и русская идея»), Р. Хлодовский («Пушкин и Италия: гуманизм и гуманность Пушкина»), Г. Лесскис («Пушкин и Пугачёв»), В. Воскобойников («Пушкин и музыка»), А. Букалов («Итальянский язык у Пушкина»).

Примерно в это же время римский университет Ла Сапьенца и общество «Россия-Италия» организовали чтения «Пушкин и его время в Италии» (Рим, 21–23 октября 1999 года). Там с докладами выступили М. Гаспаров («Синтаксическое клише у Пушкина»), композитор Ф. Маннино («Пушкин, Италия и музыка»), Р. Джулиани («Ты знаешь край…»), К. Ласорса («Итальянские переводы Пушкина в XIX веке»), А. Лободанов («Пушкин и Италия: первые современные переводы»), Н. Прожогин («Пушкин и Мандзони»), Р. Де Виго («Националистические и консервативные элементы в политических рассуждениях Пушкина»), Ч. Де Микелис («Текстологические открытия в теме “папессы Иоанны”»), Л. Удольф («Пушкин и Шевырёв»), С. Гарзонио («Италия Пушкина и Мандельштама»), Дж. Сграно («Творчество Пушкина в исследованиях Доменико Чамполи»), В. Вацуро («Пушкин и русские петраркисгы»), – к сожалению, сам ученый по болезни уже не сумел лично принять участие в чтениях[1011].

Свой вклад в юбилей внес и Восточный университетский институт Неаполя (ныне – Восточный университет), собравший в ноябре 1999 года международный семинар на тему «Пушкин и Восток». Там прозвучали доклады и сообщения Бориса Успенского, Луиджи Магаротто, Альдо Феррари, Джанроберто Скарча, Серджо Бертолисси и других научных сотрудников отдела Восточной Европы неаполитанского университета[1012].

Этот водопад пушкинских докладов, статей и исследований, обрушившийся на Италию в течение одной недели, свидетельствует, прежде всего, о том, что здесь пушкинская наука заняла прочное и почетное место в литературной и общественной жизни.

Юбилеи сопровождались массой газетных и журнальных статей, заметок, рецензий. Пушкин сам обещал: «И журналистам на съеденье / Плоды трудов моих отдам». На одну важную публикацию мне любезно указала Марина Фёдоровна Шаляпина, дочь великого русского певца. Она сообщила, что летом 1975 года ее муж, итальянский журналист Луиджи Фредди, ныне покойный, напечатал в марте 1941 г. в популярной римской газете «Темпо» биографию Пушкина с рассказом о его творчестве, получившую высокую оценку такого специалиста, как Этторе Ло Гатто. Вырезки из этой газеты нашлись в необъятном архиве нашей доброй приятельницы профессора Ванды Гасперович, преподавателя русского языка и литературы римского университета Ла Сапьенца. В день 150-летия гибели поэта известный итальянский переводчик Пьетро Зветеремич, первый познакомивший Италию (и весь мир) с романом Бориса Пастернака «Доктор Живаго», писал о Пушкине в большой статье в миланском еженедельнике «Эуропео»: «С ним русская литература вошла в мир, как сама Россия вошла с императрицей Екатериной Второй в число великих держав. То европейское сияние, которое, как и русское, исходит от Пушкина, было спроецировано, как лазером, в Европу, от Гоголя до Достоевского, и перед этим новым источником света Европа не смогла устоять»[1013].

А в потоке публикаций периодической печати к 200-летнему юбилею Пушкина обратила на себя внимание обстоятельная и уважительная статья Клаудио Тоскани, помещенная в официальном органе Ватикана – газете «Оссерваторе Романо», под заголовком «Лирический певец русской души»[1014].

Двухсотлетие отгрохотало чередой торжественных собраний и публикаций, но пушкинская тема вскоре вернулась на Апеннины, и опять в связи с юбилеем, на сей раз – трехсотлетием его любимого Петербурга. И вновь на вернисажах художественных выставок и в докладах с трибун научных симпозиумов, прошеж ших по всей Италии, звучало «веселое имя – Пушкин».

Последним по хронологии событием в этом ряду стала публикация в качестве приложения к популярной римской газете «Rепубблика» обширной антологии русской поэзии (от народных былин до постсоветских поэтов конца XX века), подготовленной Стефано Гарзонио и Гуидо Карпи, где творчество Пушкина, разумеется, занимает подобающее место[1015]. Это первый и весьма удачный опыт, получивший высокую оценку специалистов и просто читателей.