Берег ветров. Том 1

Даже сам Матис из Кюласоо не мог утром точно предвидеть, как все произойдет. Сейчас Матис слышал топот ног шагающих за ним мужиков, их голоса, возгласы, полные открытых угроз барону, и его сердце наполнялось радостью. Всю свою жизнь потратил он на борьбу с бароном, и хотя другие и сочувствовали ему, они далеко не всегда поддерживали его в этой борьбе. Сегодня же за спиной Матиса стояла целая деревня, целая волость, мужики не только были сердцем с ним, но и шагали рядом, грудь в грудь. Даже женщины побросали корзины, с шумом и криками перелезли через каменную ограду и присоединились к ним. Пеэтер и два других возчика нагрузили картофелем телеги и тоже тронулись в сторону мызы. От такого поворота дел кубьяс остолбенел посреди картофельного поля и бессмысленно смотрел то на дорогу, то на поле, где шевелилась единственная преданная ему душа - Рити. Вскоре, однако, кубьяс решил, что и ему благоразумнее отправиться на мызу, а Рити, оставшись одна, уложила даже свою мотыгу в корзину.

- Эй ты, собачья душа, знай царапай дальше! - все еще кричала Мари и угрожающе размахивала издали своей мотыжкой. А потом ни у кого уже не было времени оглядываться. Мыза, гордая мыза, страшная мыза, во дворе которой должны были покорно снимать шапки, лежала тут же, за яблоневым садом, - камнем можно добросить.

Матис прижал рукой нагрудный карман, словно желая убедиться, там ли еще находится бумага с требованиями мужиков к барону и листовка, привезенная из Таллина Пеэтером: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь! Российская социал-демократическая рабочая партия». Нет, бояться здесь нечего. И, войдя в ворота мызы, ни один мужик не снял шапки. Матиса и его богатого брата капитана Тыниса Тиху вековые деревья мызного парка видели здесь и прежде в шапках, но большинство осмелилось на это впервые в жизни. Видишь, не снял картуза - хоть рука на миг и сделала какое-то непроизвольное движение кверху, - а ничего не случилось! Это придало смелости и для дальнейшего.

Капитан Тынис Тиху и волостной старшина Яан Пууман отстали шагов на тридцать-сорок от толпы. У них отношения были приятельские. Яан Пууман вложил около двух тысяч рублей в корабельную компанию «Хольман и Тиху», и, по правде говоря, поход на мызу пришелся обоим не по душе. Но ведь даже у самых состоятельных людей в приходе были свои претензии к мызе (мыза не платила никаких общинных сборов, не принимала участия в дорожных повинностях, хотя мызные телеги больше всего разбивали дороги, и т. д.). И когда хозяин-собственник Яков Таальдер внес на собрании и их имена в список выборных на мызу, им неудобно было отказываться перед всем народом. Не то еще подумают некоторые, будто они боятся барона! Вот Тынис и шагал сейчас к мызе с солидным видом, в манишке, в прорезиненном, привезенном из-за границы плаще, в хромовых сапогах, а главное, в полном сознании своей денежной и имущественной мощи. Старшина Пууман, конечно, и по росту, и по одежде, и по денежной силе стоял ступенькой пониже, но и его богатства было достаточно, чтобы на целую голову возвышаться над всей этой толпой. Они хоть и шли к мызе, все же для них, особенно для капитана, вся сегодняшняя затея имела какой-то странный, диковинный привкус.

Что и говорить, барон слишком занесся, держит себя так, будто, кроме него, во всей волости нет ни одного человека, со словом которого следовало бы считаться, - в конце концов его не вредно как следует осадить. Но разве уж непременно таким манером? Сход в волостном правлении можно было бы провести и умереннее и спокойнее, скромнее надо бы и сформулировать некоторые требования, особенно касательно мызных батраков, - а теперь все дошло до крайности. Ну, и у Матиса есть, конечно, свои счеты с мызой - из-за Ренненкампфа брат остался без имущества и без крова, - но стоит ли из-за этого так уж рядиться в красный цвет, превращаться в настоящего социалиста?! Требования, предложенные Матисом и принятые в порыве телячьего восторга (правда, он и сам опрометчиво голосовал за них), теперь, по здравом размышлении, казались капитану будто списанными с какой-нибудь социал-демократической агитационной листовки.

- Что за птица этот Саар у тебя в волостном правлении? - спросил Тынис. - Насквозь красный, что ли?

- Черт его знает, вроде гнет в ту сторону, - ответил старшина.