Берега дождя: Современная поэзия латышей

Оярс Вациетис

Ojars Vacietis

(1933–1983)

Великий латышский Поэт, с большой буквы. Первопроходец, создатель современного латышского поэтического языка. Пожалуй, никто прежде с такой свободой и широтой не пользовался конкретными языковыми инструментами. Обладал редкой для XX века универсальностью, будучи лириком, физиком, эпиком, философом. С точки зрения формы чрезвычайно разнообразен.

В силу космичности мировоззрения определенно наднационален. Его поэтика пронизана всеохватывающим ритмом, и – подобно джазу – близка и понятна академику и таксисту. Младшие поэты посвящали Вациетису прекрасные строки: не как учителю и коллеге, но как чему-то большему.

Антрацит

1
Проехала машина
с каким-то там углем.

Я всю жизнь нет-нет да и вспомню

ту машину
с каким-то там углем.

Я изжаждался по одиночеству,

и я встретил
одиночество ночи в черной накидке.

Одиночество порою необходимо,

но я захлебнулся им
и начал тонуть.

По одиночеству

может идти лишь умеющий плавать.
Мне было позволено
лишь пригубить.

Но тут прошла машина

с каким-то там углем.

2

Нет, не пройти мимо
того антрацита.

Не я эту

кучу вырыл,
та куча
не станет мой дом согревать.

Зато антрацит добыт

в точно таких же шахтах,
какие сам прорубал.

По точно такому же аду,

черному,
с блуждающими огнями,
за словом идут,
за поэзией и за любовью.

И часто в местах добычи

на поверхность земли выходит
только глухой раскат.

Из черного колодца счастья

выносят самих углекопов,
и неподобающе черными,
с неподобающе светлыми глазами,
они выглядят
в полуденном солнечном блеске…

3

А у меня ведь еще инструмент есть —
только спрятан внутри.

Так долго я здесь сижу,

что кусок антрацита
уже перерос Гайзинькалнс,
потом Эльбрус
и теперь, противно
поблескивая, как автоген,
высится над Гималаями.

Больше не сыщешь сходства

со стеклянной горой,
где конь золотой годится.

Ни с чем больше нету сходства —

того, что я ощущаю,
тоже не объяснишь.

Нет,

пока я не подобрался
к бесконечному,
но определенно ползу вперед.

Не то, чтобы я понимал

бесконечность,
однако вижу,
откуда растет антрацит,
и чувствую то, что положено,
глядя на звездные пляски…

Что-то в них от меня самого,

так же, как в черном
искрящемся антраците
или Млечном пути,
научиться ходить по которому
пока невозможно.

Серого цвета