Бесчувственные. Игры разума (СИ)

Я кипела от злости и ярости, буквально топла в негодовании и страхе одновременно. Ричард говорил спокойно, точно обсуждал распорядок дня на сегодня. Я же собственными ушами сквозь его слова слышала всего одну фразу: «мне надоело жить, убей меня, пожалуйста». Иначе почему эта сволочь сейчас выставляет меня тем, за кого я и так теперь сама себя принимаю?

— Попытаешься раскрыть еще раз свой рот, и я запихну тебе в глотку револьвер, — злобно процедила я, опасливо поддавшись спиной вперед.

— Вряд ли, — мужские пальцы ловко продевали торчащие концы галстука в петлю, вот-вот готовой стать полноценным узлом. Ричард даже не смотрел в мою сторону. Его гордо приподнятый подбородок позволял рукам выполнять свою работу, при этом взор холодных, но надменных глаз смотрел строго перед собой. — Полагаю, я слишком похож на Коннора, чтобы вы осмелились нацелить на меня оружие.

Я упивалась своим бешенством и в главной степени из-за осознания беспомощности. Конечно, револьвер не отправится ему в глотку. Рука не поднимется убивать того, кто так схож с детективом, чье имя стало противным на вкус. Я ненавидела его, проклинала каждой частичкой души, даже в глубине сознания радовалась скорому отъезду из страны. Лишь бы не видеть этого сраного детектива, никогда не вспоминать о нем и его треклятой розе с именем «Анна». И все же я не смогу выстрелить ему в лоб. Я все так же буду блуждать, нет, судорожно прижимать к себе подушку по ночам в беззвучных рыданиях от внутренней боли. Весь мир потерял для меня свой вкус, но жидкое золото внутри навсегда осело в стенках сосудов, напоминая о минутах единения машины с хищным взглядом и содрогающегося в блаженстве человека.

Он был дуновением ветра посреди жаркой пустыни, заставил сотни колокольчиков звенеть в груди и животе, убедил меня в существовании женщины внутри. И отнял это все за одну минуту. Ненавижу его всем телом и душой. Но за этой ненавистью скрывается куда большее в своей значимости чувство, от которого теперь не было толку.

Я смотрела на Ричарда, пока тот важно затягивал галстук на своей белой рубашке. Вороты последней бережно опустились вниз, и теперь андроид смотрел на меня слегка надменным взором.

— Что скажете? Мне идет? — он сыпал вопросами, стараясь задавить человеческое сознание и ввергнуть его в панику. Наверняка испытывал своего рода удовольствие от моего напряженного вида, треклятый больной ублюдок. — Таким я нравлюсь вам больше? Или же ваш Коннор будет продолжать занимать первенство?

Серые холодные глаза смотрели на меня в ожидании бурной реакции, но я в удивлении для самой себя вдруг ощутила, как отступает злость. В конце концов, все им сказанное — правда, и мне не на что обижаться. Я и вправду склонна к необдуманным решениям, например, поехать в полицейский участок вопреки регламенту или же отдаться незнакомой мне машине прямо за стеной у своего босса. И да, детектив все еще держал свое первенство, пусть задетое женское эго и не позволяло мне в этом признаться вслух. Тем не менее, его имя все еще было для меня противным, и так будет продолжаться еще длительное время.

Все говорят, что задеть мужское эго просто. Но почему-то никто не говорит о женском «Я», которое унизить было куда легче. Достаточно увести ее в постель, довести до пика чувств и оставить одну, сравнив с совершенно другой женщиной.

Я медленно отпустила подлокотники, откинулась на спинку кресла и с беспечной улыбкой посмотрела на Ричарда. Тот все еще продолжал впиваться в меня учтивым, но выжидающим агрессии взглядом.

— А знаешь, можешь сыпать оскорблениями сколько тебе угодно. Называть меня шлюхой или неадекватной дурой. Да плевать абсолютно, — склонив голову на бок, я с широкой улыбкой и скрытой злостью в глазах сверлила андроида взором. Это даже и злостью не назовешь. Так смотрят безумцы, готовые с вожделением отрывать кусочек за кусочком от связанной напротив жертвы. — Но если ты еще раз произнесешь это мерзкое имя, я намекну мистеру Камски о необходимости заменить тебя. Думаю, он с радостью согласится, учитывая твое поведение в последнее время.

Ричард смотрел на меня, не отрываясь, и губы его в какой-то момент вздернули уголки. Мы были словно два старых заклятых врага, что в силу своей воспитанности и тактичности вынуждены совместно распивать чай, цепляя дружелюбные, но фальшивые улыбки. Следы от моих ногтей еще долго будут напоминать экипажу самолета о неоднозначности компании основателя «Киберлайф», я же буду еще сильнее ненавидеть Ричарда за его отвратное сходство с детективом, унизившим меня перед жестокой вселенной.

— Надеюсь, мы друг друга поняли? — я многозначительно кивнула головой в сторону спящего босса. Знал бы он, как много скопилось вокруг предателей.

Уголки губ Ричарда вздернулись в который раз, и серые холодные глаза недобро блеснули. Андроид встал с кресла, резко выдернул завязанный галстук с шеи и надменным жестом кинул его мне на колени. Черный лоскут ткани упал поверх синего комбинезона, как умерщвленная змея, я же невольно вздернула руки, не желая ощущать его матовую поверхность кожей.