Бесчувственные. Игры разума (СИ)

Парень кивнул и тут же скрылся в темноте под дождем. Солнце окончательно погрузилось в сон.

Я не блуждала в поисках ванной – и без того знала, где она находится. Дверь закрылась за спиной, и я, усевшись поверх крышки унитаза, начала судорожно разрывать черный пакет. Во мне не было страха, не было волнения. Лишь стремление поскорее увидеть содержимое и встретиться «лицом к лицу» с Анной. Ведь это ее вещь, не так ли? А значит, в ней я могу найти ее саму, а может, и себя.

Черные разорванные края смотрелись, как языки пламени. Едва был сделан первый разрыв, как пакет замер, смирив свое шуршание в женских руках. Это была ткань. Черная, плотная. Запах крови и тириума просачивался наружу почти неуловимыми, но неприятными ароматами, видимо, слишком долгое время пакет был закрыт. Ванная комната вновь наполнилась шуршанием, и в этот раз он был куда настойчивей. Вскоре пакет выпал на пол, и из вытянутых рук вниз заструился черный комбинезон из плотной ткани.

Я знала эту вещь. Кожей всего тела ощущала, как приятно утягивает экипировка все изгибы женской фигуры. Она наверняка будет сидеть, как влитая. Даже не стоит этого и проверять…

Неосознанно участив дыхание, я резким движением откинула от себя экипировку с неприятным запахом и тут же принялась стягивать с себя одежду. Плащ с пауком в кармане (боже, надеюсь, он живой после этого), юбка и рубашка, туфли – все летело на кафель, пока в зеркале не начал мельтешить представший только в белом белье женский силуэт. Штанины надевались порывисто, я прыгала то на одной ноге, то на другой, понимая, что от торопливых движений лучше не станет. И все же, чертыхаясь в голове, яростно натягивала рукава, застегивала собачку. Схватив все вещи в руки, я быстро выскочила из ванной и устремилась в гостиную. Что ж, придеться перебороть сломленное эго и свое чувство собственного омерзения в стремлении разглядеть себя с ног до головы в напольном зеркале.

Одежда отправилась на спинку перепачканного кресла. Туфли вернулись на ноги, и теперь вместе с комбинезоном военного назначения они смотрелись неестественно, глупо, но меня не волновало сочетание всех элементов внешнего вида. Я стояла напротив своего отражения, не в силах отвести взор широко распахнутых глаз от торчащих на груди черных ниток. Пальцы не смело прошлись по поврежденному участку, и в голове тут же вспыхнули золотые звезды с перекрещенными катанами.

Катана… где ты, подруга?..

Комок в горле был поспешно проглочен, хоть тут же и вернулся обратно. Я блуждала взором по черной ткани, отмечая явные недочеты в виде повреждений и порезов на плечах. Черная ткань и вправду сидела как вторая кожа, изящно подчеркивая все линии тела и натренированных мышц. Множество карманов на ногах, блестящая собачка практически у горла. Мне почему-то сильно не хватало белого цвета, все еще казался образ далеким от идеала. Словно бы под плотной тканью комбинезона должно быть что-то еще, может, футболка. Или майка? Некоторые места экипировки были жесткими, тяжелыми, и не стоило гадать даже, чтобы знать причину: именно эти места источали запах тириума и присохшей крови. Среди всего этого аромата ощущался еще один – неестественно морозный и настораживающе пороховой.

Как бы мне не хотелось, но все же пришлось сделать то, чего не могло сделать сознание в течение всего дня. Я с несколько секунд смотрела на дергающуюся металлическую собачку, после чего все же смогла поднять взгляд выше горла. К подбородку, к женским губам. Кончику носа, к… глазам. Зеленым, блестящим, но таким непривычно пустым. Черные зрачки поглощали меня, как особо впечатлительных квадрат Малевича, и вот я, глотая воздух ртом из-за учащенного биения мышечного двигателя, ввергаюсь в новые потоки прошлого, сочащихся из трещин красной стены. Руки на рефлексах медленно стаскивали припрятанную на запястье резинку для волос и так же медленно завязывали волосы в хвост. Ни один шов не давил и не обжигал своими неровностями, даже в плечах. Напротив – было тесно, но очень приятно. Как-то по родному. Некоторое время ничего не происходило, однако едва руки оставили убранные назад пряди в покое и опустились ровно по швам, как в голове вспыхнула вереница событий как будто бы чужими глазами.

Серый холодный участок… улицы просыпаются, кое-где виднеются спешащие на работу люди и сопровождающие их андроиды. Утро было на удивление прохладным, однако солнечные лучи озаряли стены департамента полиции Детройта. Она (я) вылезла из такси и неторопливо, держа строгую солдатскую осанку направилась через пешеходный переход. Какая-то девочка юного возраста неспешно шагает мимо раскрытых ворот участка, с любопытством заглядывая на его территорию. Доля минуты – и любопытная мордашка штурмует опору электропередачи. Крови не было, хоть ее (меня) это не интересовало. Она (я) лишь сопроводила уже несущуюся вперед девочку взглядом, после чего направилась в сторону дверей.