Беседы на книгу Песнь Песней

Итак, с чего начинается глава? С того, что некоторые, более низкие, чем Суламита, люди, начинают говорить: «Оглянись, оглянись, Суламита! оглянись, оглянись, – и мы посмотрим на тебя». То есть, спускайся, чего ж ты выделяешься. Это желание понизить святость до себя очень часто встречается. Я могу привести пример более тонкий, грубые примеры нам всем известны, когда мы слышим такие слова: «Тебе что, больше всех надо?» или: «Ты что, больше всех хочешь?» Это когда обычные люди христианам говорят. И это означает, что мне больше всех надо и я больше всех хочу, а хочу я не меньше, чем Царства Небесного, – большего хотеть невозможно. Это справедливый ответ на такие возражения, безусловно. И больше всех нам надо – нам нужен Бог, на меньшее мы не согласны, поэтому на подобные вопросы таким образом можно ответить. Но есть более тонкие возражения, когда пытаются списать эту особую изящность христианства и свести его к быту. Я могу привести в пример книжки, популярные у некоторой московской интеллигенции. Как книжка некоего Грина, ее очень любил Александр Мень и очень рекомендовал ее всем, и сам он придерживался такой же точки зрения. Там рассказывается об одном священнике католическом, который был во время гонений в Мексике. В двадцатые годы очень сильные гонения там были со стороны властей на вообще всех христиан– католиков, протестантов, всех подряд, которые там были. Там описывается ситуация, когда он остался один, все священники убежали, а он был пьянчужка и даже блудил. Да, называется книжка «Сила и слава». То есть, суть, якобы, в том, что сила Божия проявляется в такой немощи человеческой, причем так, что она не заметна ни для кого. Эта мысль очень распространена, некоторым она кажется немного евангельской. Многие думают, что если сила Божия будет проявляться не так явно, значит, это будет настоящее проявление этой силы, она как бы тайна и незаметна. Был такой профессор богословия Карташов (он умер в Париже). Он говорил, что нельзя понимать библейские чудеса буквально, потому что настоящее чудо бывает заметно только для верующего сердцем. Это как раз искажение Евангелия.

Надо помнить, что святость не вписывается в наши рамки. В частности, святость бывает вполне очевидна даже для неверующих людей. Сам Господь сказал: «Если бы Я не сотворил между ними дел, каких никто другой не делал, то не имели бы греха; а теперь и видели, и возненавидели и Меня и Отца Моего» (Ин. 15, 24). И это очень важно! Настоящая святость заметна, она явна, дела Божии тоже не тайно делаются. Почитайте летописи, то есть те тексты, которые были менее всего подвержены цензуре.

Кстати, на самом деле сейчас цензура страшная в нашем сознании. Даже есть такая песня одного современного певца Гребенщикова, где он совершенно справедливо говорит, что о самом главном не пишут в газетах, о самом главном молчит телеграф. Это чистая правда – существует очень жесткая цензура, которая отфильтровывает множество как раз истинных сообщений. Мне известен такой случай. Однажды одна сотрудница ИТАР ТАСС дала в ленте ИТАР ТАСС сообщение о реальном мироточении иконы царственных мучеников, и ее за это выгнали с работы – за то, что она дала такое сообщение. То есть, существует очень жесткая цензура на передачу информации о чудесах, информации о силе Божией. Это не случайно, потому что мир ненавидит Христа и не хочет ничего о Нем слышать. Не надо думать, что чудеса закончились. Чудес сейчас не меньше, чем раньше, – и ложных чудес, и истинных чудес, потому что и Бог действует до сих пор, и враг его. Но надо помнить, что пресса по большей части сейчас представляет собой орудие врага, и это в буквальном смысле так, это не какие-то аллегории, не символы, а самая настоящая печальная реальность. Посмотрите и сравните тираж христианских и антихристианских изданий в России. Одно из самых сильных изданий Русской Церкви «Радонеж» – 10 тыс. экз., «Церковный вестник» – тоже 10 тыс. экз., «Православная Москва» – тоже 10 тыс. экз., а «Московский комсомолец» – сколько? А «Независимая газета» – сколько? А «Известия» – сколько? То есть, те издания, которые явно враждебно относятся к религии, враждебно относятся к Церкви Православной. Это действительно так. Поэтому говорить, что раз чудес мы не наблюдаем, значит, их и нет, значит, святость незаметна для глаз, – мы не будем.