Беседы с Майей Никулиной: 15 вечеров

Ю. К.: В Каменке углежоги жили, они снабжали углем всю железо-

делательную промышленность.

М. Н.: Тоже жуткая работа! Жуткая работа, самая страшная смерть.

Вся металлургия работала на древесном угле. Во всем мире. Мы еще не

отставали ни от кого. Нужно было лес пережечь в древесный уголь. В за-

висимости от того, в низине оно растет или на вершине, от пород дере-

ва – укладка разной степени сложности, для этого нужно быть большим

профессионалом.  Вот  его  укладывали,  зажигали,  закрывали  вот  таким

слоем дерна, и без доступа воздуха он превращадся в каменный, в дре-

весный уголь. Сам. Но нужно было проходить и проверять, чтобы тепло

со всех сторон было однородное, одинаковое, чтобы уголь был хороше-

го качества. И вот самая страшная смерть была – это провалиться туда,

потому что никто тебя не вытащит. Жуткое дело! Так вот: эти угольные

кучи («кучонки» называются) были по всему Уралу, ибо уголь должны

на завод возить постоянно. Есть в Сысертском музее открытка: большой

Сысертский пруд и на нем – сейчас покажу – такая вот лодочка, а на ма-

ленькой лодочке – короба с углем. Он же легкий. И на пруду – десятки ло-

дочек, все с углем. Тут стоит человечек, на завод везет уголь. Мало того,

что все это интересно, все это – весьма героическое дело. Были люди,

которые  в  это  так  вживались,  которые  это  так  любили,  что  расстаться

с заводом не могли. Это те, которых это место держит. Есть те, кого не

держит, а этих – держит.

Ю. К.: Есть силы еще? Я боюсь, что ты уже устала.

М. Н.: А что еще?

Ю. К. :Я хотел бы про уральских поэтов спросить.

М. Н.: Ой, про уральских поэтов вопрос сложный. Ты сам понима-

ешь, для того чтобы поэзия существовала, нужен воздух, в определенной

степени насыщенный культурой. Дело в том, что как бы ни были могу-

щественны заводы, как бы они ни были прекрасны, это несколько не тот

воздух.

Ю. К.: Это не та культура.

М. Н.: Это очень высокая культура! Дело в том, что металлургиче-

ское производство – это очень наукоемкое производство, умные люди обя-

зательно при печах были, без этого не мог работать завод. Но совершенно

определенного профиля. Притом раньше, в XVIII веке, это были просто

мастера, стоящие при печах. В XVIII веке начали появляться инженеры

(в XVIII веке поначалу совсем не было своих специалистов: брали ино-

странных. Они, конечно, были очень честные и достойные люди, хотя бы

тот же де Геннин, но они не были людьми нашей культуры и не работали

на создание этой структуры. К тому же они жили тут временно. Потом

90

начали появляться наши). Что касается каждого иностранного мастера,

в договоре у каждого было, что он должен обучать русских, но это не все

делали. Многие относились к нашим точно так же, как нынешняя Европа,

с неким таким презрением, поскольку они лучше, а мы – хуже. Но люди,

преданные делу, скажем, такие титаны, как Демидовы… Но сами пони-

маете, что это были люди только при печах и т. д. Хотя, если разобраться

в том, что они знали, почитать их письма, где они пишут все: о качестве

известки,  песка,  глины  –  ну  это  что-то  просто  невероятное,  как  много

знали.  Но  это  совершенно  профильные  люди.  И  вот  когда  у  нас  стали

появляться русские инженеры в XIX веке, в 30-е гг., например, стали по-

являться  горные  журналы  и  т.  д.,  то  есть  появились  люди,  которые  не

просто  работали,  но  были  еще  и  людьми,  выполняющими  культурную

миссию. Так их и учили: горных инженеров, металлургов, дорожных и

т. д. Ну вот, например, Гарин-Михайловский был дорожный инженер –

очень такой пример выразительный. Так вот, когда они стали появлять-

ся,  климат  стал  несколько  меняться.  Почему  трудно  было  измениться

здешнему климату? Здесь все называлось не «город», а «завод» – и были

только те люди, которые необходимы заводу. Лишних людей здесь просто

не было. Человек, который, так сказать, пишет стихи или прозу, просто

заводу был не нужен. Канцелярист, который записывал, – это ладно, эко-

номист там, бухгалтер… А этих просто не было. А начали появляться они

достаточно поздно. Начали они появляться, когда в 61-м году отменили

крепостное право на Урале… «Золотой век» на Урале – это ужасно инте-

ресно. Вообще, промышленники на Урале, купцы – это все жутко инте-

ресные люди, широкие, крутые, орлы, но они все старообрядцы. Вообще,

промышленные церкви старообрядцы поставили. Но, надо сказать, что

правительство всячески препятствовало тому, чтобы дети старообрядцев

получали хорошее образование. И поэтому, когда в XIX веке начались вот

эти единоверческие церкви как раз для того, чтобы ослабить старообряд-

цам, во-первых, карьерный рост, а во-вторых, чтобы их дети не учились,

и вот когда стали появляться здесь инженеры другой закалки, а тем более,

когда стали появляться ученые мощного, крупного масштаба, допустим,

тот же Фёдоров, который стал основателем науки кристаллографии…

Урал был настолько богат, всего здесь было настолько полно, что по-

мощи ученых долго не требовалось. Я беру каелку, руду кайлаю и в печь

везу. И вот когда стали иссякать в какой-то мере месторождения, то воз-