Бешеная собака искусства

Она. Конечно же, Франция! Париж! Ох, я бы там покрасовалась на какой-нибудь Эйфелевой башне. На этой линеарно-точечной конструкции. Стыки и болты там являются точками! А чем я хуже! Но мне подойдёт и пейзаж. Я займу там подобающее место.

Он. Хорошо. Как тебе Лазурный берег?

Она. Это мой любимый цвет… У нас будет лазурный пейзаж! Что будем рисовать?

Он. Пирс в Каннах рядом с кафешкой MOURE ROUGE.

Она. Прекрасно. (подходят к конструкции) Ах, как бьётся сердце, как я люблю этот творческий момент! Вот она плоскость холста… По сути, это живое существо. Художник «оплодотворяет» эту сущность…

(он хихикает)

Она. Что смешного?

Он. Клянусь Аллахом, никакой эротики у меня в голове за мольбертом не бывает: живопись слишком сама по себе меня захватывает, чтобы отвлекаться, и сам процесс мне заменяет всё.

Она. (строго) Вернёмся к пирсу. Где, ты говоришь, это находится?

Он. Рядом с кафешкой MOURE ROUGE, и никто из моих знакомых не знает, что этот МУР означает (шутит) moure – mon amour – Moulin moure – «Красная мельница»!

Она. Ты же клялся Аллахом, что никакой эротики!

Он. А если получается немного эротично, то тем лучше, тем оно жизненнее, если об абстракции можно так выразиться.

Она. Понятно. (требовательно и строго) Ощущаешь «дыхание» холста? (он вслушивается) Это надо чувствовать неосознанно…

Вот напряжение к небу (показывает на верхнюю грань), напряжение к земле (показывает на нижнюю грань). (Смягчаясь) «Право» – вход внутрь – это движение домой (заходит внутрь конструкции).

«Лево» – выход вовне – это движение вдаль.

(берёт ткань и вытягивает её в глубину сцены; ткань выходит за пределы конструкции в форме пирса)

С ним человек удаляется от обычной среды, освобождается от тяготящих привычных форм, которые сковывают его движение в почти окаменевшей атмосфере, и все глубже и глубже вдыхает воздух. Он идет к «приключениям» (в конце фразы она оказывается на краю «пирса»)… Странник! (кричит и машет ему рукой) Так что там пирс?

Он. (кричит в ответ) Он рядом с кафешкой MOURE ROUGE – «Красная мельница»!

Она. Не отвлекайся на красный цвет. Продолжай в лазоревых тонах.

Он. На Лазурке деревянные пирсы нынче редкость, в Каннах их всего два. Пирс Виви на Мур Руж один из немногих оставшихся старых причалов из брёвен. Потом на нём фонарь в конце поставили, но я фонарь не признаю и написал пирс без него.

Она. (осторожно ступает по пирсу, ощущая его призрачность, говорит восхищённо) Дорожка водяной глади, словно из сновидения, где метафора или образ может воплощаться буквально! На твоей картине дорожка приобрела конкретные очертания дощатого пирса, на котором отразилась игра света и воды!

Музыка

(она снимает туфли и длинное лёгкое верхнее платье, чтобы не замочить их в этом воздушно-водном пространстве; сходит с пирса, словно на воду, и кружится вместе с летящим по воздуху платьем)

Она. Жаль, что ты не нарисовал фонарь. Я люблю фонари! Это свет!

Он. (берёт фонарь, идёт к ней) Я буду фонарём, одиноким странствующим фонарём. (становится на краю пирса, как фонарь, смотрит вверх)

На высоте, на снеговой вершине,
Я вырезал стальным клинком сонет.
Проходят дни. Быть может, и доныне
Снега хранят мой одинокий след.

Она. (смотрит на отражение в воде, присаживается у подножия «фонаря»)

На высоте, где небеса так сини,
Где радостно сияет зимний свет,
Глядело только солнце, как стилет
Чертил мой стих на изумрудной льдине.

И весело мне думать, что поэт

Меня поймет. Пусть никогда в долине
Его толпы не радует привет!

Он. (читает дальше)

На высоте, где небеса так сини,
Я вырезал в полдневный час сонет
Лишь для того, кто на вершине.

Он. Этот сонет Бунина – аналог идеальной геометрической абстракции.

(они садятся на пирсе спиной друг к другу, рядом стоит фонарь)