Бесконечная игра

–На двоих, – поправляет мама Энтони, затем обращается к девушке. – Можно ли еще салат из баклажанов?

– Конечно, – отвечает девушка.

Энтони подмигивает Эйв.

– Нам по целой пицце.

– Несправедливо, – вставляю я.

– Вы можете пока подумать, ваш официант обслужит вас через несколько минут.

Девушка уходит, а мы начинаем спорить. Я не люблю пиццу «мехико» хотя изначально и не собирался есть вообще никакую. Затем мы с Энитони обсуждает нашу игру. Мама пишет кому-то сообщение, Эйв ковыряет ногтем в рукаве моей джерси.

– Эй. – Я протягиваю руку через стол и дергаю ее за рукав.

– Эй, – так же отвечает Эйв.

– Перестань.

– Я не порву.

– Не нужно было ее надевать.

– Ноэль, ты такая задница.

Энтони не обращает внимания на нашу перепалку, лишь качает головой. Мама смотрит на нас, склонив голову набок.

– Ничего не изменилось с тех пор, как вам было по пять.

– Он вечно ко мне цепляется, – жалуется Эйв.

– Ты постоянно таскаешь мои вещи.

– Ничего я не таскаю.

– Конечно.

– Добрый вечерю. Меня зовут Маккензи, и сегодня я ваш официант. Вы готовы сделать заказ?

Кажется, я попал в рай. Не знаю, почему я так думаю, но стоящая передо мной Маккензи в черных шортиках и оранжевом фартуке, вызывает у меня именно такие ощущения.

Что она здесь делает? Хотя это очевидно. Она здесь работает. В моей голове не складываются две картинки: вот она рядом с Дастином Коффи и вот она в пиццерии в роли официантки с блокнотом в руках.

Кто она такая? Почему она вызывает такой интерес? Я ничего не понимаю. Возможно, эта девчонка просто умелая врунишка. Понятия не имею и сейчас меня это так мало волнует. Потому что она видит меня и меняется в лице. Я рад, что оказываю на нее подобное влияние. Я получаю от этого невероятный кайф.

Маккензи слегка опускает руки с блокнотом. Выражение ее лица становится испуганным. Я же наслаждаюсь моментом и рассматриваю ее с головы до ног. На ее ногах оранжевые, чуть светлее фартука, кроссовки на высокой платформе. Это так забавно, что я улыбаюсь и снова поднимаюсь взглядом к ее лицу. Конечно же, она не улыбается в ответ. Еще мне нравятся длинный хвост ее светло-каштановых волос, заплетенный набок.

– С вами все в порядке? – вежливо интересуется мама.

– Эм… – Маккензи несколько раз моргает и обращает внимание на мою маму. – Простите. Вы готовы заказывать?

– Да.

Пока мои родные делают заказ, я смотрю как Маккензи записывает все в блокнот. Я намеренно не поздоровался с ней и теперь слежу. Ее реакция неожиданная даже для меня. Ее руки дрожат, она бросает на меня быстрые взгляды, и я все отчетливее осознаю, что она провернула со мной какой-то фокус, заставив думать, что она связана с Дастином Коффи. Понятия не имею, как она это сделала.

Приняв заказ, Маккензи едва ли не срывается с места. Я чувствую на себе пристальный взгляд сестры.

– Кто она?

Иногда (только иногда) я жалею, что мы близнецы. Порой (только порой) это просто невыносимо.

– Маккензи, официантка «Вашей пиццы», – невозмутимо отвечаю я, откидываясь на спинку дивана.

Эйв выгибает бровь.

– Потом расскажу, – тихо отвечаю я.

– Вы что-то от меня скрываете? – вмешивается мама.

Энтони вздыхает, посмотрев на нее.

– Порой слишком много.

Я больше не участвую в беседе и меня никто не трогает. Я расстроен из-за провального матча, нелепого удаления и откуда возникшей атмосферы в команде. Но где-то здесь ходит испуганная моим присутствием Маккензи, и это как ни странно скрашивает сегодняшний вечер.

Она приносит наши пиццы и салат. Она знает, что я наблюдаю за ней, но не смотрит в ответ.

– Нужно оставить этой девушке хорошие чаевые, – глядя на меня говорит Энтони.

Я смотрю на него в ответ. Его ухмылка говорит сама за себя. Он тоже заметил.

В зале играет музыка, кабинки постепенно заполняются и пустеют, я вижу своих знакомых, и все время ищу глазами Маккензи. Каждый раз, когда нахожу, я посылаю ей невербальные сигналы, на которые она реагирует. Похоже, она тоже их подает. Иначе почему каждый раз мы встречаемся взглядами?

К моему огромному сожалению, мама, Эйв и Энтони доедают свой ужин и собираются домой. Я даже не доел салат. Мне не хочется уезжать, но выбора у меня нет. Мы расплачиваемся и оставляем для Маккензи хорошие чаевые.

На улице мама принимается нас расцеловывать так как приехала сюда на своем стареньком «Бронко», в котором Энтони периодически поддерживает жизнь. Я плетусь позади к «Форд фокусу» Энтони и лихорадочно придумываю план. Я не могу просто так взять и уехать.

– Эй, дружище. – Я отвожу Энтони в сторону, пока Эйв уверяет маму в том, что она надевает теплые носки, которые та ей связала. – Помоги мне.

Энтони становится серьезным.

– Что случилось?

– Мне нужно, чтобы вы с Эйв поехали с мамой.

Вся серьезность с его лица испаряется.

– Хочешь, чтобы я оставил тебе машину?

Я киваю.

– Ну да.

Когда я перебрался в Эдмонтон, то через какое-то время забрал и свою машину. Но теперь она лишь сжирает мои деньги за парковку так как нужен бензин, на который я практически не могу откладывать.

Энтони вздыхает, затем достает ключи из куртки и протягивает мне.

– Эта ведь та самая девушка?

Он всегда был чересчур проницательным.

Я снова киваю.