Бесконечность I. Катастрофы разума

Интересно только что сделать, задалась вопросом Наташа, вывезти с дачи это одно, а что делать с ними потом? Если Эльмиру приедет задерживать настоящая милиция, у них будут все бумаги на руках. Что она сможет сделать? Только тянуть время, валять дурака или… или увезти их под предлогом силового привода в главное управление розыска, для дальнейшего разбирательства, а раз так, то милиция должна ей оказывать содействие. Ну и попала она. Почему же ей все время так везет?

— Но вы же понимаете, что заказчика мы вам не отдадим, — сказала она в слух.

— Понимаю, — сказал Захаров, — мне много о вас рассказывали. Вы честная девушка и умная. Поступите, по совести. А я сутки подумаю, прав я, что вам это все рассказал, или нет.

Покровская незаметно улыбнулась. Лидер «Понти́йского союза» рассуждает о совести. Мир сошел с ума. Однозначно.

— Ну, поздно думать, — бросила девушка, — вы сказали, а я услышала.

Захаров вновь расплылся в улыбке. Кажется, он получил что хотел. Ещё бы ей выйти живой из всего этого, совсем было бы хорошо. Хотелось бы и здоровой, конечно, хотя бы физически.

— Следователь и есть следователь, — сказал Захаров, — я свяжусь с вами завтра, часов в двенадцать. В письме будет претензия на качество куриного мяса. Что-то вроде в полученной партии некоторые тушки второй свежести. Встречу с представителем фирмы необходимо провести там-то и тогда-то. Понятно? Вы же знаете эти трюки?

— Знаю, — сказала Покровская, — только я хотела бы узнать адрес дачи, чтобы, так сказать, подготовиться.

— А я уже не смог бы отказаться, — заметил Захаров, — вы умная. Я в вас не ошибся. Чтобы у вас не осталось сомнений, сообщу ещё кое-что. Тополевич прекратил поставку сюда греларозола. Игнат передал мне последние его маршрутные листы. Так вот теперь там не таблетки.

Покровская пожевала губу.

— А что? — спросила она.

— Оружие, — ответил Захаров, — много оружия. Винтовки, динамит, гранаты. Этот груз идет к нам из Южной Америки. Вот копия описи груза. Для служебного пользования, как говорится.

Покровская осторожно взяла лист из рук Захарова.

— Зачем он отправляет таблетки, это я могу понять, — сказала она, — но оружие ему здесь зачем?

Захаров покачал головой.

— Могу лишь сказать, что, по данным Игната, оружие останется здесь.

— Вооруженное восстание? — спросила Наташа. — Вы к этому ведете?

Захаров внимательно сдвинул брови.

— Вы сами всё поняли, — сказал он, — вы ещё можете все предотвратить, если живы останетесь, но учтите, я не знаю, кто за Тополевичем, но знаю, что эти люди задумали что-то такое, чего ещё наше государство не видывало. Они ведут очень крупную игру и не остановятся ни перед чем.

Покровской вновь стало холодно, и дело было не в погоде.

— Учту, — сказала она, стараясь выглядеть спокойной. Наташа окончательно запуталась в мыслях и мотивациях как своих, так и лиц, причастных к этому делу, но прекрасно понимала, что от ситуации отчетливо пахло бедой.

* * *

…Господи, Александр Владимирович. Я ведь не должна быть здесь. Я её видела сегодня и его тоже видела. Я не должна была видеть. Если об этом кто-нибудь узнает, я пропала, пожалуйста, заберите меня отсюда…

Это был тихий, испуганный голос Кати Кирсановой.

Ей было страшно.

Запись остановилась с громким щелчком.

— Ещё раз, — сухо попросила Авалова.

Техник щелкнул мышкой. Запись проигралась ещё раз, в такт ей прыгала звуковая осциллограмма, похожая на биение человеческого сердца.

Говорившая боялась. Не чего-то абстрактного, кого-то конкретного. В записи был не только голос, ещё какойто фоновый шум.

— Что это? — спросила Авалова. — Автомобили, дорога? Техник снова пощелкал клавишами.

— Похоже на раздвижную дверь, — заметил Рауш, — сначала звуки музыки, потом шипение. Возможно, она вышла куда-то из людного места.

— Клуб, про который говорил Верховский? Рауш пожал плечами.

— Если он вообще существует, — хмуро заметил оперативник.

Авалова сунула в рот орех.

— Он мне не врал, — сказала девушка, — по крайней мере не до конца врал. Она звонила ему, была напугана, смертельно напугана, но позвонила, значит, доверяла.

— Занеже доверие бывает обманчиво? — не унимался Рауш.

Авалова кивнула.

— Здесь согласна, — сказала она, — или это не значит, что он врал про клуб. В конце концов это ничего не значащая информация. Если мы туда и заявимся с ротой автоматчиков, что мы предъявим посетителям? Они ведь не на деньги играют.

Сидящий в кресле Мациевский расправил плечи.

— Так может, он нас таким образом уводит от следа? — спросил он. — Мол, занимайтесь, дорогие сыщики, этим клубом, а я буду громко смеяться.

Авалова усмехнулась.

— Нет, — твердо сказала она, — Кристина видела в клинике Тополевича Соню Захарову, а Верховский говорил, что одну из подруг Кирсановой разыграли в качестве лота, улавливаете?

Рауш бросил на напарницу недоверчивый взгляд.

— Думаете, что её отправили в Швейцарию? — спросил он. Авалова кивнула.

— Готова держать любое пари, — сказала она, — так и происходит.

— Ага, — задорно воскликнул Макс, — значит, здесьтаки Верховский соврал! Он-то говорил, что их отпускают, через месяц.