Бесов нос. Волки Одина

Профессор сначала прижал ко рту обе руки. Затем руки медленно сползли вниз, оглаживая бороду. И когда рот его стал виден, губы уже не дрожали, а медленно и с трудом растягивались в улыбке.

– Вот и поговорили, – тихо произнес Сенявин, поднимаясь из-за стола.

– Правильно! Закусили и пора на работу! На рыбалку пора! Подонки тебя заждались, Сань! Лососи требуют новых лекций, Профессор! – выкрикивал Петрович.

«Не поеду на рыбалку! Пошли вы все!» – гневно подумалось Андрею Владимировичу, когда он первым выходил из беседки.

Глава четырнадцатая Пиво

Сначала они принесли жертвы ландфеттирам, духам-хранителям того места, в котором они находились. Ингвар всегда это делал. Он взял за правило с уважением относиться к местным покровителям. Их благодарили за прошлую удачу, если она была, и просили о будущей удаче.

Жертву феттирам приносил туно, местный колдун или жрец. Он был карелом. Звали его Ахто. Он был маленького роста. На нем был длинный серый плащ, а на голове – такой большой и широкий капюшон, что лицо его трудно было разглядеть. И только когда он задирал голову, видно было, что у этого человека так сильно сплющен нос, что его как будто и нет вовсе.

Жертву приносили на камне, на котором был нацарапан какой-то бог или дух. Веринги называли его троллем. Финны, карелы, ладоги и прочие вессы, которые когда-либо здесь оказывались, называли его разными именами, и никто с уверенностью не мог сказать, бог он или дух и какой он дух или бог: небесный, земной или подземный. И потому Ахто-колдун обращался сразу ко всем духам.

Ударяя в бубен, на котором изображены были небо, земля и подземные воды, Ахто сначала, задрав голову, обращался к небесным Юмалам. Затем стал призывать Укко и его жену Рауни, которые, как верят карелы и финны, помогают в охоте. А потом встал на колени и, стуча бубном о скалу, стал звать – насколько можно было разобрать его бормотания – какого-то то ли Ямбиаймо, то ли Муббе-аймо.

После этого два его помощника возвели на жертвенник и, связав, уложили на тролля лесного оленя. Ахто убрал в сторону бубен, взял побег болиголова и хлестнул им по шее жертвы. Олень вздрогнул, и тут же из его горла потекла кровь. Со стороны казалось, что оленя убило растение. Но Ингвар и те, кто не первый раз присутствовали при обряде, знали, что животное в момент удара незаметно зарезал один из помощников туно-жреца.

Ингвар следил за всем, что делает Ахто. Ингвар как старший по возрасту среди хевдингов был годи, «достойным», и от имени всех верингов приносил жертвы или надзирал над теми жертвоприношениями, которые не совершал. На Ингваре был широкий синий плащ с серыми вкраплениями и серая мантия с синим капюшоном.

Когда оленя унесли, Ахто подошел к Ингвару и сказал:

– Не забудьте после трапезы собрать кости и накрыть их шкурой.

Ингвар ничего колдуну не ответил. И тот добавил:

– Это был хороший олень. Надо, чтобы он снова ожил и вернулся на землю. Мне духи об этом напомнили.

– Вернется. Я прослежу, – тут Ингвар ответил.

А Ахто, перед тем, как уйти, пожаловался:

– Эйнар-хевдинг опять не убрал голову волка со своего корабля, когда причаливал. Духи недовольны.

– Мы им дарим оленя. Они нас простят, – сказал Ингвар и улыбнулся.

Ингвар не понимал языка, на котором говорил Ахто, и они общались через переводчика. Может быть, поэтому Ингвар ни разу не посмотрел на колдуна и улыбнулся не ему, а переводчику.

Затем Ингвар направился к алтарю Фрейра, Тора и Одина, который находился неподалеку. Истуканов там не было. Алтарь состоял из семи плотно придвинутых друг к другу больших камней, каждый из которых покоился на семи маленьких камнях. Многие веринги считали число семь священным. Ингвар священным считал числа три или девять, но уступил своим товарищам-братьям, и алтарь был сооружен так, как сказано.

В «кольцо суда» ввели пышно украшенного кабана. Ингвар осенил жертву молоточком Тора и умертвил ее, сначала заколов кабана в сердце, а потом перерезав ему горло, так что вся кровь попала в жертвенную чашу. Ингвар окунал в нее кропило и этим жертвенным веником окропил сначала по очереди каждый камень алтаря, а потом принялся окроплять подходивших к нему людей.

Первым к нему подошел Эйнар. Но Ингвар сказал:

– Кабана изловили люди Хельги. У него первая очередь.

– Я уступаю свою очередь Эйнару, – тут же сказал Хельги.

Ингвар тогда первым окропил Эйнара, Хельги – вторым, а следом за ними стал окроплять жертвенной кровью всех остальных.

Потом они спустились со скалы и принесли жертву Ньерду, алтарь которого был у самой воды.

Голову кабана Ингвар велел повесить на столб возле главных ворот усадьбы. У оленя же отрезали рога и отнесли их на алтарь, на котором животное было посвящено духам. Так, если верить финнам, следовало сделать, чтобы обеспечить счастливую охоту.

В обоих жертвоприношениях участвовали все веринги, за исключением тех, которым выпало по жребию охранять корабли.

Когда все было завершено, Хельги подошел к Ингвару и поинтересовался:

– Как твоя спина?