Бесовская банда

– Ну вот и хорошо. Эти китайские чинопочитания не для розыска… Скажу сразу, для трижды Василия сделаю не только возможное, но и невозможное. Ты знай, что это легендарная личность на всем юге России и многие ему обязаны. Не поверишь, лично мне он аж два раза жизнь спас.

– Он ничего не говорил.

– И не надо, – хмыкнул Тальянов. – Давай, излагай диспозицию. И будем вырабатывать тактику и стратегию.

Апухтин вкратце расписал ситуацию. И для ее разрешения ничего невозможного, которое было обещано, не потребовалось. Даже документы не надо было поднимать. Услышав о заградительном продовольственном отряде, начальник угрозыска сразу выдал расстановку:

– Там товарищ Артем комиссарил. Кремень человек.

– И как его искать? – поинтересовался Апухтин.

– А чего его искать? Артем Сергеевич Абдулов сейчас мирными делами занят. Большой человек, кстати. Руководитель административной комиссии Президиума исполкома всей нашей Центрально-Черноземной области! Но не чванливый и людям доступный. Пойдем, познакомлю. Заодно по любимому городу проведу. Покажу, как он красив.

На улице было шумно от звона трамваев, цокота копыт по брусчатке, рева двигателей и человеческого многоголосья. И, казалось, каждый встречный почитает своим долгом поздороваться с начальником розыска. Тот кому-то кивал в ответ, кого-то демонстративно не замечал. А с кем-то перекидывался словечком. В результате поход по времени прилично растягивался.

– Всю жизнь здесь живу. Третий год уголовным розыском заведую. И весь город меня знает, – с оттенком гордости произнес Тальянов.

Пока шли, Апухтин, страшно любивший узнавать новые города и ощущать их индивидуальный пульс, исправно оглядывался по сторонам. Его жена родом из Воронежа, но сам он никогда тут не был и с интересом разглядывал старые солидные дома, храмы. А начальник розыска пояснял, где они идут, и при этом маршрут выбрал, позволяющий увидеть хотя бы часть достопримечательностей.

Нередко первое впечатление от города бывает и самым правильным. Воронеж сразу произвел на Апухтина доброе впечатление. Ростов-папа будто излучал волны вечного деляческого южного мельтешения в поисках мелкой выгоды. Не то что он какой-то порченый, но будто прогнутый немножко не в ту сторону. В Воронеже было больше трудового достоинства. Ощущалась энергия великих свершений, широкого промышленного строительства, охватившего город, чем он сильно походил на тот же Свердловск. Именно из этих мест пошел русский флот, здесь Петр Первый спускал с верфей морские суда, и сегодня его памятник смотрит на свершения потомков в Петровском сквере. Здесь сегодня работают гигантские заводы. И население какое-то, что ли, упорядоченное. Куда меньше шпаны и побирушек, чем в том же Ростове. Нет мальчишек, торгующих поштучно папиросами и конфетами. Куда больше спешащих на работу работяг. И лица более сосредоточенные и суровые.

В городе сочетались старые одноэтажные районы с помпезными дореволюционными и современными зданиями. Маячили вдали купола церквей. Радовали глаз живописные парки и скверы.

– Это «утюжок». Недавно сдали, – кивал с гордостью Тальянов на многоэтажное здание с полукруглым фасадом, огромными сияющими витринами и надписью «Универсальный магазин». – Почти что столичный ГУМ. А на последних этажах вся наша пресса и профсоюз прописались. Мощно?

– Мощно, – с улыбкой кивнул Апухтин.

Потом открылось тяжелое официально-монументальное здание Центрально-черноземного обкома партии. Театр, памятники – все как положено в крупном промышленном областном центре. Не Москва, конечно, но впечатляет.

Наконец, добрались до недавно отстроенного в конструктивистском стиле здания Юго-Восточной железной дороги – величественного, закругленного, с массивной башней. А за ним располагался небольшой особнячок, куда они и держали путь.

Вахтер на дверях торжественно объявил, что товарищ Артем, его здесь именовали исключительно так, на месте.

Кабинет руководителя административной комиссии был очень просторный, на самокате можно ездить. На стенах висели неизменные портреты руководителей государства и классиков марксизма. Стояло несколько массивных, до потолка, шкафов с книгами и папками.

Начальник розыска вежливо поздоровался с хозяином кабинета и объявил:

– Вот, Артем Сергеевич, привел к вам в гости сотрудника нашего с Ростова. У него вопрос по старым революционным делам.

Товарищ Артем вылез из-за покрытого зеленым сукном стола на львиных ножках и шагнул навстречу посетителям. Ростом он был даже повыше Тальянова. Весь кряжистый, заматерелый, голова седая, как лунь. Морщины делали лицо суровым и неприступным, но стоило ему улыбнуться скромной и доверительной улыбкой, как он тут же вызвал к себе расположение.

– Ну, так присаживайтесь, гости добрые, – пригласил хозяин кабинета.

Настороженности, которая возникает обычно при визитах представителей органов, в нем не было и в помине. А только спокойствие, уверенность в себе и доброжелательность. Действительно, кремень-человек.

– Говорите, что стряслось, – предложил Абдулов.

– Да дело очень старое, – пояснил Апухтин. – Еще по заградительному продотряду.