Скажи он нечто подобное, мистер Биссетт незамедлительно связался бы по телефону с Элмером Чэмберсом… и после всей той ерунды, какую отец нагородил бы о детях, у которых перед экзаменационной неделей возникают безумные фантазии – о детях, чьи поступки нельзя обсудить за ленчем или на коктейле – о детях, которые
Он заставил себя улыбнуться мистеру Биссетту.
– Немножко боюсь экзаменов, вот и все.
Мистер Биссетт подмигнул.
– Ты отлично сдашь.
Мисс Фрэнкс принялась вызванивать Общий Сбор. Каждая трель впивалась Джейку в барабанные перепонки, после чего маленькой ракетой проносилась в голове.
– Идем, – позвал мистер Биссетт. – Не то опоздаем. Нельзя же начинать экзаменационную неделю с опоздания, верно?
Они прошли мимо мисс Фрэнкс с ее лязгающим колокольчиком. Мистер Биссетт направился к ряду сидений, предназначавшихся для преподавателей, "педагогическому президиуму", на школьном языке. Таких претенциозных, отдающих жеманством названий в школе "Пайпер" бытовало великое множество: актовый зал назывался "рекреационным", обеденный перерыв – "рекреацией", семи– и восьмиклассники – "абитуриентами", а складные стулья у пианино (на котором мисс Фрэнкс вскоре примется барабанить так же нещадно, как трезвонила в серебряный колокольчик), разумеется, "педагогическим президиумом". Джейк полагал, что все это составляет некую традицию. Родитель, которому известно, что в полдень его чадо отправляется на
Пропуская мимо ушей утренние объявления, Джейк проскользнул на "камчатку" и сел. Ужас не отпускал, и мальчик невольно чувствовал себя белкой в колесе, откуда нет выхода. А когда он пытался заглянуть вперед, в некие лучшие, более светлые времена, видел лишь тьму.
Корабль – здравый рассудок Джейка – шел ко дну.
К подиуму приблизился мистер Харли, директор. Он произнес короткое вступительное слово, в котором говорилось о том, сколь важна экзаменационная неделя, и о том, что полученные на экзаменах оценки станут еще одним шагом пайперовцев по Великой Дороге Жизни. Мистер Харли объяснил своим подопечным, что на них рассчитывает школа,
Мисс Фрэнкс, уже успевшая занять свое место за пианино, ударила по клавишам, взяв призывный аккорд. Ученики – семьдесят мальчиков и пятьдесят девочек, одетые одинаково опрятно и благопристойно, что говорило о вкусе и прочном финансовом положении их родителей, – дружно встали и затянули школьный гимн. Беззвучно шевеля губами, Джейк погрузился в мысли о том месте, где очнулся после смерти. Решив поначалу, что попал в ад, он окончательно уверился в этом с появлением человека в черном одеянии с клобуком.
Потом, конечно, пришел тот, другой. Со временем почти полюбившийся Джейку.
"Но он позволил мне сорваться в пропасть. Он убил меня".
Лопатки и шею защекотал выступивший пот.
"Господи, ну и дерьмо же песня", – подумал Джейк, и ему внезапно пришло в голову, что отцу она бы очень понравилась.
– 2 -
Первым уроком шла литературная композиция – единственный предмет, по курсу которого не сдавали устный экзамен. Вместо этого класс получил задание на дом: написать "итоговое эссе". "Итоговое эссе" должно было представлять собой отпечатанный на машинке текст объемом от полутора до четырех тысяч слов на заданную мисс Эйвери тему – "Мое понимание истины". Эссе засчитывалось как двадцать пять процентов оценки за семестр.
Джейк вошел и сел в третьем ряду. Класс насчитывал всего одиннадцать учеников. Джейку вспомнился прошлый сентябрь, день знакомства со школой – мистер Харли тогда сказал, что в школе "Пайпер" "самое высокое соотношение педагогов и учащихся по сравнению с любой хорошей частной средней школой на востоке страны". Дабы подчеркнуть свою мысль, мистер Харли раз за разом с треском опускал кулак на кафедру, помещавшуюся в передней части рекреационного зала. Джейка полученная информация не потрясла, однако он довел ее до сведения отца, полагая, что уж на отца-то она