Бессердечие магов

Она вошла в его квартиру. Остановилась. Повернулась.

– Вот что я должна сказать. Мне положено было умереть. Меня отдали на страдания, на полное выкачивание, а потом мне положено было умереть, чтобы все смогли забыть про меня и про то, что такое Тени. Что этот Дом делает. И насколько мало они, мать их, с этого имеют.

– Сидни, я…

– Дай договорить. Когда тебя отдают на смерть, никто тебя не навещает. Никому нет дела до того, что случится. Ты одна. И это не страшно, потому что я хорошо умею быть одна. Я знаю, кто я, доверяю себе – и мне не надо больше никому доверять. По правде говоря, я предпочитаю не доверять. А ты… ты самый неудачный вариант, чтобы тебе доверять, чтобы у тебя отмечаться или еще что, потому что сейчас Поворот и в итоге один из нас может убить другого.

Простые слова, жестокая правда.

– Сидни. – Он очень бережно взял ее за плечи и посмотрел ей в глаза. – Никогда.

– Ты не можешь этого обещать, – возразила она. – Не можешь знать, откуда придет вызов.

– Ты права, – ответил он. – Не могу. Но это не сегодняшняя проблема. Сегодняшняя проблема – это попкорн и страшное кино, и, Сидни, если ты мне позволишь, я все время буду держать тебя за руку. Ладно?

– Ладно, – сказала она. – Ладно.

* * *

Это была последняя дуэль не до смерти. Снова в Доме Ди: завершали там же, где было начало. Собрание было таким же блестящим, как и раньше, – но не таким людным, да и блеск стал жестче. Теперь это был не бал, наполненный пузырьками шампанского и сплетнями, а зал, пропитанный стратегией и вооруженный до зубов.

На этот раз внимательные взгляды следили за Сидни, проходящей между собравшимися магами. Ей уступали дорогу, рядом с ней понижали голос.

– А ведь я даже не заявлена в качестве сегодняшнего развлечения. – Она встала рядом с Лораном, кивнула Грею, стоящему по другую его руку. – И как вам перспектива стать шишкой, Лоран?

Он поднял бокал, и свет позолотил его шампанское.

– Очень нравится. Спасибо, что привели меня сюда.

Она чокнулась с ним, сделала глоток вина.

Соищущий Дом Бошан уверенно занимал лидирующую позицию. Единственный маг, который вроде бы мог его там потеснить, чаровал сегодня: Дом Просперо бросил вызов Дому Германн. Были выбраны чары открытия. Среди присутствующих были и Майлз, и Лара Мерлин. Майлз наблюдал за Иэном, а Лара наблюдала за отцом. Миранда царила на противоположной стороне зала.

Сидни не участвовала ни в одном поединке после того, как пережила откат от пошедшей вразнос магии. Она освоилась со своей новой силой: магия больше не окрашивала ее глаза в зеленый цвет и не рассыпала искры с пальцев, однако ощущение ее присутствия под самой кожей, хранящейся в ней, но ей не принадлежащей, осталось. Ее руки непрестанно ныли, переполненные тягой к магии.

Поединок начался. Анжелика Германн чаровала первой: изящное миниатюрное заклинание, обнаружившее часы, открывшее их механизмы и заставившее детальки вращаться, словно модели солнечных систем. Здесь была точность, контроль и изящество. Сидни аплодировала совершенно искренне.

В центр зала вышел Иэн. Резкий взмах левой руки. Стук, словно захлопнулась тысяча дверей. Шум – оглушительный, и Дом сотрясся до основания.

Кисти рук пришли в движение, пальцы начали сгибаться. Он произнес слово – и Сидни ощутила его у себя в грудной клетке, словно распахнувшееся окно. Двери прорезались из света и теней, проемы возникли по всему залу, рассыпались между зрителями-магами.

Еще одно слово, резкое, отдающее медью.

Двери открылись.

Каждая – в свой мир: в густые леса и сверкающие льды, в хороводы звезд, в бетон и сталь. Запахи и звуки врывались в зал, и каждое место было непохожим на остальные. Маги стали перемещаться по залу, заглядывая в двери.

– Должен предостеречь вас от входа туда: не могу гарантировать возвращение, – сказал Иэн.

После того, как все смогли полюбоваться ураганами и океанами, лавандовыми полями и сокровищами музеев, Иэн опустил руки.

Двери закрылись.

Первый этап Поворота завершился.

Глава 11

Сидни скрипела зубами, пока лодка везла ее в Дом Теней сквозь снег, неожиданно перешедший в ледяной дождь. Она была уверена: Шара снова вызвала ее просто для того, чтобы продемонстрировать, что может это сделать, и отрезать еще кусочек от ее рваной и измочаленной тени. Ее раздражало все: холод, темнота и необходимость подчиняться чужим прихотям.

Насквозь промокшая, замерзшая и с ломотой в костях, она была благодарна хотя бы тому, что Дом не повел ее какими-то окольными путями, а сразу допустил к Шаре.

– Поединки стали смертельными, – сказала Шара.

Воздух вокруг нее трещал и пощелкивал от мороза.

– Да, – подтвердила Сидни.

Магия, словно весна, текла под ее кожей, зеленая и влажная. Это не было настоящим теплом – здесь ему не было места, – но отчасти защищало от холода.

– И потому Дом требует бросить вызов. Дому Просперо.