Бессердечные изгои. Безжалостный соперник

Папа, обнимающий меня и целующий в голову, говоря, что все будет хорошо. Что нам не нужна мама. Что мы сами прекрасная команда.

Папа, танцующий со мной под песню Girls Just Want to Have Fun.

Папа, уверяющий меня, что я поступлю в любой колледж, в какой захочу.

Папа, купивший мне бейсбольную биту, когда мне исполнилось шестнадцать и за ночь я стала хорошенькой, потому что «никогда не знаешь».

Крошки счастья, заваленные болью и тоской на всю жизнь.

– Арья, пожалуйста, посмотри на меня.

Я развернулась на каблуках, глядя на него. Было так много вещей, которые мне хотелось сказать, но слова застряли в горле. Наконец я смогла сказать одну вещь, которая жгла меня изнутри с тех самых пор, как начался судебный процесс.

– Я никогда не прощу тебя.

Больше я не буду на неправильной стороне истории.

Я поступила так с Ники. Я не повторю эту ошибку снова.

Мой отец наклонил голову вперед. Вся злость и ярость, которые горели внутри его, теперь прошли. Он выглядел поверженным. Дряблым. Тень своего прежнего «я».

– Почему ты это сделал? – потребовала я. – Почему?

Как женщине, которая вращалась в корпоративных кругах, мне всегда было интересно, что заставляло мужчин думать, что они невидимые. Не было никого величественнее, влиятельнее, чем они, кто бы ни попался на их пути. Глупо думать, что такое не случится с тобой. Правда всегда застигает тебя со спущенными штанами. В случае с моим отцом это было буквально.

– Войдешь? – Его лицо исказилось, умоляя. Я отрицательно покачала головой.

Он вздохнул, опустив голову.

– Я чувствовал себя одиноко. Очень одиноко. Я не знаю, насколько сильно твоя мать повлияла на тебя. Я заметил, вы двое сблизились за последние недели…

– Нет. Даже не смей манипулировать мной. Отвечай на мой вопрос.

– Я не отрицаю вину за то, что произошло в нашем браке. Мы оба ужасно вели себя по отношению друг к другу, когда Аарон умер. Но правда в том, что у меня не было жены, ни в каком смысле. Поэтому я начал искать отношений на стороне.

Сначала это был просто секс. Всегда по обоюдному согласию. Всегда с женщинами, которых я знал по работе. Я был молод, симпатичен и взбирался по карьерной лестнице. Заводить короткие интрижки было несложно. Но потом мои потребности стали больше. Мне хотелось еще и эмоциональной поддержки. И как только ты находишь такую поддержку, от тебя ждут, что ты тоже дашь ее взамен. Так случилось с Русланой. Она хотела волшебную сказку, а я хотел чувствовать, что кто-то ждет меня дома. Кто-то сделает мне массаж ног, согреет мою кровать и послушает меня. У тебя был я, а у меня Руслана.

– Ты сказал ей, что бросишь маму ради нее, – проговорила я. Он посмотрел на меня, грустно улыбаясь.

– Я сказал ей то, что нужно было, чтобы она оставалась рядом. И когда я понял, что она собиралась идти к твоей матери и рассказать все, то потерял контроль. Я все еще люблю твою маму. Всегда любил, – сказал он.

У тебя крайне странный способ это показывать.

– Руслана умерла очень неожиданно.

Мне нужно было быть осторожной с тем, что я ему говорила. Он не знал, что Кристиан – это Ники и то, что я видела сертификаты о смерти. Несмотря на то, как я чувствовала себя из-за предательства Ники, я никогда не отдам его на растерзание Конраду. Я не смогу жить с собой после этого.

– Да, это так.

– Кто-то поспорил бы, что это был спланированный случай, – заметила я. Глаза моего отца расширились, а его пушистые брови скривились.

– Нет, нет. Руслана сама это сделала. У нее были огромные финансовые проблемы. Я не имею никакого отношения к ее смерти. Клянусь.

– Помнишь, когда ты сказал мне, что она решила уволиться и переехать на Аляску? К чему это все было? – Я не могла просто остановиться и продолжала спрашивать.

– Да, хорошо. Это правда. В какой-то момент я узнал, что она покончила с собой, но не хотел, чтобы ты об этом знала. Я не хотел причинять тебе боль. Я и так чувствовал себя плохо от того, что с ней случилось, не хватало еще переживать из-за твоего разбитого сердца, – отец немного разозлился в начале своего ответа.

– А Аманда Гиспен? Фотки члена? Все это? – спросила я. Он выдохнул, закрыв глаза, будто готовился к худшему для себя.