Бессердечные изгои. Безжалостный соперник

Может, я просто не хотела отдавать остатки своего сердца человеку, который украл его еще два десятилетия назад и так и не вернул. Всю дорогу в метро я обдумывала ситуацию с Ники. То, каким ребенком он был, то, каким мужчиной стал. Когда я дошла до своего дома, то увидела фигуру, слонявшуюся на лестнице. Мой пульс подскочил.

Он здесь.

Я ускорилась. Но чем ближе я подходила, тем больше понимала, что это не мог быть он. Человек, ждавший меня на улице, был слишком низкий и слишком худой. Моя походка замедлилась, пока я совсем не остановилась.

– Мама?

Фигура повернула голову и подняла, чтобы посмотреть на меня. Она выглядела уставшей, похудевшей на пару килограммов, но все еще чрезвычайно собранной. Она стряхнула с себя невидимую пыль, будто одно ее присутствие где-то не на Парк-авеню пачкало ее.

– Привет, дорогая, – весело прощебетала она, ее натянутая улыбка осталась прежней. – Прости, я пропустила твои звонки. У меня было несколько дел. Я не вовремя? Я могу вернуться завтра, если так удобнее.

– Нет. Прямо сейчас вовремя. Пойдем в квартиру, – я медленно покачала головой.

Когда мы зашли внутрь, я сбросила туфли и кинула ключи в уродливую миску у дверей, осознав, что мама впервые была в моей квартире. Я включила кофеварку и достала две чашки.

– Присаживайся. Как у тебя дела? – спросила я, стараясь скрыть недовольство в голосе. Она снова это сделала. Ушла в полное игнорирование меня. После пары недель, как только она начала быть похожа на настоящую мать, хоть и издалека, и то если очень сильно прищуриться, она просто свалила. Снова. Я должна была знать. Должна была ожидать этого. Но почему тогда было так больно?

– Нормально. Если учитывать все произошедшее, конечно. – Беатрис осторожно присела на край моего зеленого бархатного дивана от фирмы Anthropologie, занимая совсем мало места, насколько это было возможно.

– Хочешь кофе?

– О, было бы мило, спасибо.

– Молоко? Сахар? – спросила я. Безумно, что я не знала такие обычные вещи о своей матери.

– Я не знаю, – задумчиво сказала она. – Я обычно не пью кофе. Просто сделай так, как обычно делаешь себе. Уверена, мне понравится.

Я добавила две полные ложки сахара и много молока в ее кружку. Мне казалось, что ей нужны лишние калории. Я принесла обе наши чашки в гостиную и села на кресло перед ней. Она осторожно сделала первый глоток. Я поняла, что внимательно смотрю на нее. Ее лицо расслабилось после первого глотка. Возможно, она думала, что я отравлю ее.

И если бы это все было десять лет назад, то я и вправду могла бы.

– Это правда очень вкусно.

– Кофе – это нектар для новой жизни. – Я откинулась на кресле. – Так почему ты здесь?

– Есть причина, по которой я не отвечала на твои звонки, Арья. Я разговаривала с твоей подругой Джиллиан об этом, но попросила ее ничего тебе не говорить, – сказала мама, ставя чашку на кофейный столик и полностью поворачиваясь ко мне.

Я чуть не выплюнула свой кофе. Это было очень непохоже на маму – общаться с кем-то из моих друзей. По правде, я даже не знала, что она была в курсе существования Джиллиан. Мама быстро облизнула свои губы, ее слова были точными и хорошо отрепетированными.

– Я очень много думала в последнее время. Я знаю, я была не лучшей матерью. Или вообще какой-нибудь матерью. Это полностью моя вина. Но когда все с Конрадом начало рушиться, меньше всего мне хотелось стать обузой для тебя, не говоря уже о том, что я потеряла все, что у меня было. Поэтому… Что ж, я нашла работу.

– Ты будешь работать на нас? – Мои глаза чуть не выпали из орбит.

Мама покачала головой и рассмеялась.

– Видишь? Именно поэтому я хотела немного побыть наедине с собой, чтобы прийти в себя. И нет, я не устроюсь работать в Brand Brigade. Я нашла отдельную работу. Что ж, более или менее. – Она потерла нос. – Ты смотришь на нового помощника по административным вопросам и маркетингу в моем загородном клубе! При том условии, что я больше не могу позволить себе загородный клуб, предложение отличное, и мне сказали, что медицинская страховка тоже неплохая.

Странное ощущение накрыло меня. Будто я была под теплой водой. Восторг. Гордость. И надежда. Такая сильная надежда.

– Мама. – Я потянулась к ней, чтобы взять за руку, сжимая ее. – Это прекрасно. Я очень за тебя рада, – проговорила я. Ее глаза заблестели, она кивнула, снова сделав глоток кофе.

– Да, и это еще не все. Я заполнила заявление на развод вчера. Все кончено, Арья. Я ухожу от твоего отца, а он переезжает в Нью-Гэмпшир и будет жить со своей сестрой и ее мужем.

– О, мама! – Я бросилась на нее, утыкаясь лицом в ее плечо. До меня дошло только через пару секунд, что я сидела у нее на коленках. Я весила больше ее на добрых пять килограммов, но когда я попыталась встать, она потянула меня назад, беря в руки мое лицо. Слезы сами потекли по моим щекам. Я ничего не могла с этим поделать. Они просто не заканчивались. Но это было приятное чувство. Как очищение.