Бессердечные изгои. Падший враг

– И, к вашему сведению, даже если бы я не оплакивал безвременную смерть моей невесты, отношения с сотрудницей – это безвкусно и неодобрительно.

– Я чувствую странную атмосферу. – Риггс облизнул подушечку указательного пальца и поднял его в воздух, закрывая глаза. – Ага, вот оно. Вот возбужденные ветры, дующие с востока.

Я стоял к востоку от этого идиота.

– Даже если будут ураганы похотливости, я требую, чтобы ты ничего с ними не делал, – голос принадлежал Арье.

– Мне не нравится, когда мной командуют. В чем дело? – Я повернулся, изучая ее.

– Эта девушка ангел на земле. Она навещает детей в больнице Святого Иоанна. Одевается феей и раскрашивает им лица. Они любят это. Они любят ее, – отчаянно говорила она. – И я люблю ее! Она вдова. Она знает, что такое боль. И я не хочу, чтобы ей снова было больно.

Значит, она слышала, но не знала, как это случилось. Хорошая работа, Уиннифред, в том, чтобы держать наше дерьмо в тайне и не позволять людям сложить два и два.

– Встречал раньше эту девушку. Она, похоже, добрая, талантливая и привлекательная. Не волнуйся, моя любовь. У Арсена нет шансов, даже если он попытается. – Кристиан посмотрел на Уиннифред, которая, похоже, вернулась к той, кто была ее агентом.

– У денег есть, – заметил Риггс. – А у нашего парня их полно.

– Ее не волнуют деньги. – Тифф, его спутница, снова напомнила нам о своем убогом существовании. – Она была замужем за кем-то очень богатым и подписала по-настоящему ужасный брачный договор или что-то такое. Когда он умер, то она осталась ни с чем. Она занималась разной работой, чтобы свести концы с концами.

Коллективный ропот заполнил воздух. Мои глаза проследили за Уиннифред. Это правда? Она правда осталась ни с чем? Опираясь на то, что я знал об ее умершем муже, я бы не удивился. И она настолько наивна, что даже не защитила себя.

– В любом случае, она вне зоны досягаемости. – Арья щелкнула пальцами перед моим лицом, пытаясь вернуть мое внимание. – Понял?

– Мои извинения, Арья. Возможно, я произвел не то впечатление. Мне плевать, что думают люди, – я искренне улыбнулся ей. – Как только я принял решение, касающееся женщины, то никто не сможет спасти ее. Даже Бог.

Я ушел, оставив группу друзей позади. Я вышел на открытый балкон. В этом зале было слишком многолюдно, слишком жарко и слишком пафосно. Ночной ветер дул мне в лицо. Я ладонями облокотился на перила из светлого кирпича. Когда я посмотрел вниз на Пятую авеню, то люди внизу сновали, словно муравьи. Ходить по перилам – последнее, что следовало делать пьяному мне.

Но опять же… Что я потеряю?

У меня не было ни матери, ни отца, ни невесты. Как Риггс добродушно заметил, я не самый милый человек на планете. Меня ничто не привязывало к этой вселенной, и я начинал подозревать, что именно по этой причине люди брали ипотеку, кредит, заводили детей, взваливали на себя обязательства. Для того чтобы самоубийство не было допустимым вариантом, когда все шло против тебя.

Не то чтобы я задумывался о самоубийстве. Эти перила широкие и очень длинные. Я могу сделать это.

«Всего один раз, в память о прошлом». Голос Грейс звучал хрипло и соблазнительно в моей голове. Даже в могиле она подначивала меня на что-то плохое.

Оглянувшись, я проверил, чтобы вокруг никого не было. Только я на улице. Я запрыгнул на перила, стараясь выпрямиться. Я не смотрел вниз.

Первый шаг уверенный. На секунду я чувствую себя живым. Я расставил руки в сторону, как мы делали раньше с Грейс, когда были детьми. Закрыл глаза.

– Засекай, – произнес я.

И я мог слышать в голове, как она ответила мне. «Три, два, один. Вперед!»

Я сделал еще шаг, потом еще. Я почти дошел. Еще один шаг… И на этот раз моя нога не дотронулась до твердой поверхности. Под ней лишь воздух. Я закачался. Потерял равновесие. Наклонился влево. Все случилось так быстро. Воспоминание, как Грейс упала, ударило в меня.

Слезы. Мольба. Тишина.

Через несколько секунд я разобьюсь в лепешку.

Тебе не следовало это делать, идиот.

Я падал.

Из ниоткуда прямо в мою руку вонзились острые отчаянные когти. Они порвали мой костюм, вернув в безопасное место.

Мое тело ударилось о твердую поверхность. Пол балкона. Беспорядочное месиво из конечностей. И не все они принадлежат мне. Некоторые из них маленькие, худые и горячие, совсем чужая кожа.

Считай это благословением, придурок. Ты не мертв.

Я открыл глаза, перекатившись на спину. Я приподнялся на локтях, чтобы увидеть своего спасителя.

Ангельское лицо появилось в поле моего зрения. Знакомое, ангельское и абсолютно точно взбесившееся.

– Теперь ты превзошел себя, тщеславный дурак! – рычала Уиннифред, сжимая мой галстук-бабочку в руке и тряся кулаком перед моим лицом. – О чем, черт возьми, ты думал? Что случилось бы, не будь меня здесь? У меня нет слов, чтобы описать тебя!

Она возвышалась надо мной, ее лицо красное, как помидор, глаза такие большие, что я мог видеть свое отражение в них.