Бессердечные изгои. Падший враг

– У тебя нет? – спокойно спросил я, лежа на полу так, будто это было самое удобное место во всем здании. – Тогда вот возможные варианты: идиот, придурок, мерзавец, дурак, слабоумный, безрассудный ублюдок, последнее технически из двух слов, но…

Она попыталась дать мне пощечину. Я без усилий поймал ее запястье, останавливая ее. Пьяный или нет, мои инстинкты редко подводили. Я встал, ее тонкое запястье все еще сжимали мои пальцы. Она смотрела на меня с чистой ненавистью. Она сияла в ее сапфировых глазах. Меня начинало волновать, что я не мог ненавидеть ее так, как должен был. Она простушка. Эпизод в моей жизни. Ничего больше.

– Уверен, тебе еще представится возможность ударить меня, но это время пока не наступило. Так что ты говорила? – Я искренне улыбнулся, когда мы встали друг напротив друга.

Она вздрогнула от моего прикосновения, отдернув руку.

– Ты подлец! – выплюнула она мне. – Скажи, о чем ты думал. Давно у тебя эти мысли? Никто не берет и просто так не встает на перила! Особенно в темноте! Когда я увидела тебя в окне, то подумала…

Она плевалась словами, словно ядом и гневом, ее голос доносился до одного уха и вылетал через другое. Я не самоубийца. Очень пьяный? Конечно, но это далеко за пределами желания навредить самому себе. Тем не менее Уиннифред смогла спасти меня, в то время как мне не удалось спасти Грейс. Дважды.

Мои глаза были по-прежнему сосредоточены на ее губах. Розовых, аккуратных и сочных. Она невозможно сладкая. Это сочетание добродетели и гнева нужно признать греховным. Такие девушки больше не рождаются. Особенно в Манхэттене. Может, мой разум медлительный, но мои ощущения остры, и я сразу узнавал возможность, когда видел ее.

Мои губы неуклюже врезались в ее. Я обхватил ее затылок и притянул к себе. Предупреждение Арьи стало далеким воспоминанием. Как и «Калипсо Холл», и тот факт, что мы оба любили других людей и эти люди мертвы. Реальность перестала существовать, единственное, на чем я был сосредоточен, это человек передо мной.

Она мягкая, сладкая и другая. Настолько другая, что я не мог закрыть глаза и представить, что она Грейс, как хотел. Никакого намека на алкоголь. Ни горького привкуса перебора парфюма. Она вся – это яблочные ириски и ленивые летние ночи в Теннесси. Она – церковные колокола, сладкий чай и кусочек пирога.

Все, на что я обычно хмурился.

Наши языки танцевали. Она сжимала в кулаках воротник моего смокинга, будто я мог сбежать. Я никуда не сбегу. Мне хотелось забрать ее, отвести к себе в квартиру и трахать до потери сознания. Я хотел девушку, которая ела персик так, будто она была запретной Лолитой в лучах итальянского солнца на Ривьере, источающая безрассудную сексуальность.

Безрассудная сексуальность. Господи. Кто я? Мне необходимо выкинуть эту женщину из моих мыслей, срочно!

Мои большие пальцы находились на ее щеках, под ее ресницами, когда я углубил поцелуй, оттеснив ее и прижав спиной к стене…

Уиннифред отстранилась от меня, как только ее спина коснулась камня. Со сбитым дыханием она подняла руку и дала мне пощечину. В этот раз моя правая щека отлетела вбок. Чертовски жгло. Я провел ладонью вдоль щеки, улыбаясь.

– Ты точно заслужил этого, – прошипела она.

– Когда ты права – ты права, Простушка. Возвращаясь к твоим словам, я не самоубийца. Однако я вдребезги напился, что объясняет, почему я оступился, – проговорил я, наклонив голову.

– Оступился? – она чуть не задохнулась от гнева. – Ты крупно переступил черту!

– Ты ответила на поцелуй. – Я посмеялся, но все-таки сделал шаг назад. Сексуальный маньяк не та роль, которую я хотел бы попробовать.

– Я этого не делала! – Она виновато покраснела. Упс. Второй раз я вытаскивал Уиннифред из ее зоны комфорта степфордской жены[9].

– Что на этот раз раздражает тебя в моем существовании? – любезно спросил я. – И, пожалуйста, давай без заявлений, что тебе не понравилось. Твои пальцы на ногах подогнулись в босоножках, и я почувствовал, как по всей твоей коже побежали мурашки.

Она сузила глаза, пытаясь понять, куда и как наносить следующий словесный удар. Мы играли. Но в отличие от моих игр с Грейс это конкурентоспособно, но не смертельно. Мы оба хотели победить, но я нисколько не беспокоился, что она могла отравить или убить меня в процессе. Самое главное во всем этом, у нас была одна конечная цель – мы оба хотели узнать о возлюбленных, которые оставили нас.

– Знаешь. – Она мило улыбалась, смахивая пыль с моего пиджака. – Я забыла упомянуть в «Новом Амстердаме», что у меня есть комната, полная вещей Пола, и я ее еще не открыла. Он попросил меня никогда туда не заходить, прежде чем погиб. Интересно, сколько мы там можем найти вещей, связанных с Грейс? – Она смотрела на меня своими голубыми глазами и добавила: – Варианты безграничны.

– И ты говоришь мне об этом только сейчас? – Моя хватка на ее талии усилилась. У меня не было времени, чтобы подумать, какого черта я все еще держал эту надоедливую женщину.