Бессердечные изгои. Падший враг

– Ждали?.. – Лицо Арчи исказилось в замешательстве, прежде чем он замахал руками. – Нет-нет, ты не так понял. Дейзи была кинг-чарльз-спаниелем Сэйди. Такая милая собачка. Я подарил ей Дейзи на Рождество, но бедный щеночек вскоре после этого умер от собачьей чумки. Сэйди тяжело это переживала. Она была разбита долгое время.

Собака.

Он сравнивал смерть Грейс со смертью собаки.

Я знал, мое лицо невозмутимо, я много лет практиковал искусство пофигизма, но сейчас внутри сгорал от ярости.

– Прошу. – Я поднял руку. – Эта история ранит слишком глубоко. Ни слова больше. Так, значит, ты переезжаешь в Нью-Йорк?

– Ну да, и, понимаешь, Сэйди будет здесь очень скучно, пока я помогаю отцу с тем ужасным зданием, которое он пытается купить… – Арчи, уловив сарказм, выглядел растерянным.

– К сути, Арчи. – Я взглянул на свои часы.

– Так вот, я слышал от друзей из академии, которые часто бывают в «Новом Амстердаме», что ты собираешься продавать свой маленький причудливый театр. «Калипсо Холл», да? Сэйди всегда любила театры. Она любит «Вест-Энд», и, учитывая оглушительный успех «Чайки», думаю, ей будет чем заняться, пока она здесь. Ощущение цели, если можно так сказать.

Я смотрел на него и гадал, что делало его таким, какой он есть – изобилие глупости или привилегия? Возможно, все вместе. Я не сомневался, что имя его семьи значилось где-нибудь в библиотеке Кембриджа, где он получил высшее образование. Не может быть, чтобы этот придурок попал туда по заслугам.

Я открыл рот, чтобы ответить, но он опередил меня.

– Прежде чем ты ответишь, у меня предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

– Звучит как вызов, – я ухмыльнулся.

– Говорят, что «Калипсо Холл» стоит шесть миллионов двести.

– Много кто что говорит. – Я играл с салфеткой на столе. Этот слух пустил я сам. На деле же Ральф сказал мне, что театр стоил намного меньше.

– Я предлагаю тебе восемь миллионов долларов, если ты подпишешь договор на этой неделе.

Воцарилась тишина, пока я переваривал его предложение. Это необычно, может, даже немного рискованно, предлагать такую цену за довольно жалкое деловое предприятие. В этом не было никакой логики, лишь желание усмирить его требовательную жену.

Каждая практичная клеточка в моем теле говорила согласиться. Лучшего предложения не будет, с успехом «Чайки» или без него.

Может, дело в его сравнении смерти Грейс со смертью какой-то дворняжки, а может, потому, что он даже не удосужился приехать на похороны моей невесты. Черт возьми, возможно, это даже из-за недавнего внезапного успеха «Калипсо Холла», но я понял, что не тороплюсь с продажей театра, какую бы цену мне ни предложили.

– Действительно, неприличная сумма. – Я поднял глаза, замечая, что его нетерпеливый взгляд чуть ли не прилип к моему лицу.

– Я же говорил, – Арчи довольно цокнул языком. – Тогда мне стоит поговорить с моим адвокатом?

– Если хочешь, и приятной дорогой беседы. – Я поднялся, разглаживая кашемировый свитер. – «Калипсо Холл» сейчас не продается. Сделка отклонена.

Я порылся в кошельке в поисках нескольких купюр, после чего кинул их на стол в непосредственной близости от Арчи, прежде чем выйти из ресторана. Воздух больше не едко горячий – первый признак начала осени. Я позволил ногам бесцельно нести меня по улицам. Мне некуда идти и не с кем встречаться.

Что-то не укладывалось в моем отказе Арчи. Обычно я не позволял чувствам брать верх и диктовать мои действия. Я прагматик. В обычных условиях то, что Арчи сравнил Грейс с собакой, не стало бы для меня поводом отказаться от выгодного предложения. Мне всегда удавалось успешно разделять чувства и деловые решения.

До сих пор.

Почему?

Не то чтобы моя любовь к Грейс усилилась за последние несколько недель.

Я пришел к порогу «Калипсо Холла», удивляя самого себя. Театр даже не по пути к моей квартире.

Прошло две недели с тех пор, как Уиннифред обещала связаться со мной по поводу нашего обмена информацией, и я все еще не получил от нее весточки. Учитывая, что у нее нет моего номера или адреса, я не был особо шокирован. Постоянно маячить у нее на виду – дурной тон, но небольшой толчок в правильном направлении не повредит.

Пока ты помнишь, что это не страсть, а бизнес. Эта женщина зануда. Наивная, милая и недостойная тебя. Помни об этом.

Я зашел в театр, прошел мимо билетных касс и ларьков. В плохие дни, а так обычно и бывало в «Калипсо Холле», здесь пусто, могли забрести несколько студентов-художников и равнодушные туристы. Теперь же он был переполнен семьями, парочками и приезжими.

Толкнув плечом дверь, я зашел в зал посреди спектакля, прислоняясь к стене. Я ожидал увидеть Уиннифред. Но вместо нее на сцене замена, которая работала два раза в неделю, когда у Уиннифред были выходные. Девушка по имени Пенни.

К черту Пенни.