Бессилие и ужас в театре кукол (СИ)

«А вообще-то это было не так уж и больно», — подумал он, положив пальцы на шею. Почему? Немного подумав, Марк вспомнил, что с новым уровнем все его характеристики с единички поднялись на двойку. А ведь он совсем забыл про эту нелепость, засевшую на краю его зрения. Он просто забыл об этом, как о ненужной, издевательской вещи. Неужели эти раздражающие цифры как-то влияют на реальность? Наверно, он слишком несерьёзно относился к ним… Ему казалось, что это лишь глупая блажь автора, добавленная для каких-то неведомых целей, но может быть за этим что-то есть? Марк поднял подушку-спасительницу над собой и посмотрел на неё. «Кажется, я впервые рад тому, что у меня аллергия на перо и мне подсунули тебя, перового демона, так что пришлось скинуть твою тушку на пол и спать так… Иначе ведь совсем нечем было бы отбиваться… хотя разве не мог я пытаться бить кулаками? Было бы даже эффективнее. Кажется, я просто растерялся. А вот если бы тебя всё же не было, то сразу бы зарядил ему кулаком. Тьфу! Не-е-ет, всё-таки ты чистейшее зло, так что вали-ка обратно на пол, — и небрежно кинул её в сторону. — Ну да ладно… Чипсов хочется. И стоило ли сопротивляться? Будет ли у меня ещё шанс умереть?».

Утром он поднялся совсем уставший и побитый, ввиду ночных приключений. Но тем не менее пытался не подавать виду и казаться крепким, сильным, непогрешимым. И с самого утра, даже до завтрака, произошёл забавный случай, сумевший слегка развеселить Марка. У входа в туалет, что располагался аккурат напротив их палаты, и который можно было лицезреть даже не вставать с кровати, стоял мужчина. То был скрюченный, дряхлый старичок-азиат с ходунками для пожилых людей и тонким, как палочка, телом. Прямо с самого утра на него кричала Двойка, ругая за то, что он опять курил в туалете. Когда же это действо кончилось, дед медленно развернулся в сторону нашей палаты и посмотрел на Белого.

— Это ты ей сказал, да, гад? — злобно выплёвывая слова и как бы отрезая у них заднюю часть, провыплёвывал он.

— Чего? — удивлённо воскликнул Белый, который в этот момент читал взятую на время у Марка книжку.

— Я знаю, это ты ей сказал, что я курил!

— Ничего я не говорил.

— Ты! Ты, ты сказал! Я знаю.

— Да я же спал, — растерянно проговорил парень, пока вся остальная палата посмеивалась и наблюдала, при том не сдерживаясь даже ради приличия.

— А как она узнала тогда? Ты, ты сказал.

— Да просто запах сигарет учухала, наверняка!

— Ишь ты! Я теперь за тобой слежу, гад, я тебя научу манерам, — прохрипел дед и, чуть приподняв ходунки в воздух, пригрозил ими парню.

И весь — буквально весь! — оставшийся день этот жуткий старикашка ходил со своими ходунками за Белым и сверлил его спину взглядом. Дошло это до того, что парень испугался лечь спать, беспокоясь о том, что безумец задушит его ночью.

Когда эта сцена уже начала подходить к концу, Марк заметил миниатюрную девушку, точнее, даже девочку, что стояла недалеко от старика и, прикрыв рот руками, тихо посмеивалась. Она была очень светленькая, отчего её лицо, даже несмотря на то, что было не очень-то симпатичным и даже местами дурноватым, казалось невероятно открытым и добрым. Однако глаза её выдавали какую-то усталость и отрешённость, впрочем, не лишены они были и доли любознательности, так идущей любому живому существу. Девочка эта, прежде чем уйти в свою палату (а все палаты были двух типов: мужские и женские), с интересом посмотрела на Юмалова, такого бледного, по-странному спокойного и задумчивого, словно тот был не от мира сего. Сам же Марк тоже не оставил без внимания эту встречу, которая была для него несколько странной. Дело в том, что он, обыкновенно, как и все юноши, если уж говорить честно, любую встречную девушку воспринимал как потенциальную свою девушку и отталкивался от этого. Но в этот раз он подумал о том, что непременно хочет видеть её своим другом. К слову, друг для Марка был важнее любой девушки, что лично ему казалось очевидным, ведь дружба менее требовательна и лжива, гораздо более долговечна и в целом даже более приятна.

Чуть позже, уже после завтрака, они встретились вновь. Юмалов прохаживался вдоль коридора и рассматривал свой интерфейс. Ничего там не было интересного. «Ур — 2», ниже буковки: «С, Л, В, У», что он воспринимал как «Сила, Ловкость, Выносливость, Удача», и рядом со всеми этими буквами стояла одинаковая цифра — двойка. Способность была одна, всё та же, которую он, впрочем, пока не решался использовать. А также там было задание: «Разозлить Романа Петрова».

— Роман… тот, что ли? С палаты? Это ещё зачем? — тихо шептал Марк, разговаривая с самим собой, когда к нему неожиданно подкрались с сзади.

— Привет! — это была давешняя девочка. — Меня Полиной зовут.

— Марк, — слегка растерявшись произнёс Юмалов. — Приятно познакомиться.

— Да-а… едва решилась, честно говоря, подойти. Надеюсь, что не пожалею.

Вот так незамысловато началось их знакомство. Совершенно обычно, так что Марк и представить не мог, что этот человек отыграет в спектакле именно такую роль.