Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино

Дело в том, что в США изначально далеко не все были расположены к Тарантино как автору «Криминального чтива». В книге Джейсона Бэйли в главе «Критики, которые ошиблись» есть подборка особенно ярких негативных высказываний рецензентов в отношении фильма. Типа: «„Криминальное чтиво“ подстрекает культурное нищебродство» и «Слово „утомительно“ не так часто используют при описании „Криминального чтива“, но есть моменты, к которым оно подходит как нельзя лучше»[280]. Надо сказать, негатива было немало. Но говорить, что критики «ошиблись», категорически нельзя: они просто делали свою работу — высказывали мнение. Многие из рецензентов сохраняют это мнение до сих пор. Так, именитый критик-эстет Джонатан Розенбаум в одной из первых своих реакций «Избыточность иллюзий» на «Криминальное чтиво» был довольно резок[281]. И хотя с годами он смягчил тон и признал, что в фильме можно найти кое-что любопытное, свое негативное отношение к нему он сохраняет по сей день. Например, в 2003 году в очень краткой рецензии на «Криминальное чтиво» Розенбаум писал: «Грубо говоря, жестоко-пародийное повествование Тарантино… походит на пьяные фантазии 14-летнего тайного педераста… идея Тарантино выглядит натянутой, хотя даже здесь общий замысел ясен. Он состоит в том, чтобы убрать раз и навсегда настоящую жизнь и настоящих людей из художественного фильма и заменить их жанровыми приколами. Эта картина — всего лишь яркая, эффектная форма, и только»[282]. Если угодно, «Криминальное чтиво» до сих пор не является общепризнанным шедевром, а резкие суждения поклонника высокой культуры Джонатана Розенбаума вполне конгениальны процитированному выше русскому критику.

Российский киновед Александр Дорошевич даже в 2007 году продолжал называть фильм «Бульварным чтивом». Он настаивал, что картина неоригинальна и в целом: «Если приглядеться, то ни режиссурой, ни игрой актеров (вполне, впрочем, добротной) „Бульварное чтиво“ не поражает»[283]. Критик Сергей Кудрявцев старался быть объективным и оценил фильм высоко, сравнив гений Тарантино с гением Орсона Уэллса. Точно так же объективным постарался быть и Михаил Трофименков, написавший в 1994 году рецензию для «Искусства кино». Сегодня она может выглядеть немного нелепой, но, во-первых, к ней надо относиться как к историческому источнику, а во-вторых, в 1994 году было сложно писать по-другому. По многочисленным ляпам, неудачным переводам терминов, которые сегодня передаются более адекватно, можно проследить, как формировалась в России кинокультура в целом. И хотя Трофименков называет фильм «ювелирным изделием», а режиссера «виртуозным мастером сценарного дела», критику ожидаемо больше понравились «Псы помоек» (уже существовавший на тот момент перевод «Бешеные псы» автора не устраивал) — «не такой болтливый, более собранный, строгий, по-настоящему жесткий, где аморализм мира еще переживался как античная трагедия». Заключает Трофименков свою рецензию следующим образом: «Став модным автором в Европе, Тарантино играет с жанром. Есть опасность, что он окажется среди недолговечных „бабочек“ постмодернизма, не оправдавших надежд, как это случилось с Линчем после „Головы-ластика“, Джармушем — после „Страннее рая“, Содербергом — после „Секса, лжи и видео“. Но пока что Тарантино — самый безумный из молодых режиссеров мира»[284]. Согласимся, что все эти отзывы, за исключением отклика Сергея Кудрявцева, далеки от восхищения.