А ведь еще бывает так,Что не желая навредетьНаперсник тайну разгласит,Лишь потому, что он решил,Что тайны вовсе здесь и нет:Раз не сокрыли от него,Зачем же от других таить?Вот, что один знакомый мой,Проверенный и верный друг,Однажды мне о том сказал:«Никак я не могу понять,Как и зачем мне сохранятьВ секрете мысли и делаТого, кто сам их не хранитИ мне выбалтывает все?»Я в удивленьи отвечал:«Как мог ты, будучи умен,Безумный сей задать вопрос?Ведь ты прекрасно знаешь самКатона мудрые слова,Что повторил потом Назон:«Когда терзает сердце грустьТы друга верного зови,Ему открой свою печальИ сразу же ослабнет боль»?Так если надо будет вдругМне рассказать про боль мою,И выбор на тебя падет —Тебя решу я посвятитьВ дела, что от других скрывал,От матери и от отца,От братьев, от сестер моих,Ужели ты решишь, мой друг,Что должно тайну разболтать?Напротив! Должен ты ееУкрыть и бережно хранить,Ведь оказал тебе я честь,Когда наперсником избрал.А он на это говорит:«Как будет человек чужойХранить и укрывать секрет,Который ты родной семье,Не станешь открывать, страшась,Что могут разгласить его?Да этот первый донесет,Тебе смертельным став врагом!Нет, к телу (или ты забыл?)Рубашка ближе, чем кафтан!»А я тогда ему в ответ:«Да, это правда, что должнаРубашка тело прикрывать,Но раз в рубашке есть дыра —Тогда послужит пусть кафтан,Когда он цел и нет в нем дыр.Тому подобно должен другДругого друга прикрывать,То есть поведанный секретНадежно, бережно хранитьВ том случае, когда роднеОпасно тайну поверять:Всех связей родственных важнейЛюбовь – ведь может не помочьРодня в ответственный момент,Влюбленные же и вблизиВерны друг другу, и вдали.Что ж удивительного в том,Что кто-то хочет разделитьС тобою тайну, что семьеСвоей не станет поверять —Его не выдать должен ты,А укрывать по мере сил!»Он мне в ответ: «Теперь, клянусь,Меня ты убедить сумел!»Вот так со мной он говорил,Сомнений от меня не скрыв —Честнее друга не сыскать!