Бетховен. Биографический этюд

Его превосходительству господину фон Гете.

Вена, 12-го апреля 1811.

Ваше превосходительство!

Пользуясь случаем, представившимся благодаря одному приятелю моему, также вашему большому поклоннику (как и я), уезжающему немедленно, чтобы выразить вам признательность за все те долгие годы, которые я вас знаю (а знаю я вас с детства) – это так мало за столь многое – Беттина Брентано уверяла меня, что вы приняли бы меня не только любезно, но даже дружественно, но как смею я думать о таком приеме, если считаю за честь только приблизиться к вам с величайшим почтением и несказанным сердечным волнением, вызванным вашими чудными творениями – вскоре вы получите из Лейпцига от Брейткопфа и Хертеля музыку к «Эгмонту», этого великолепного «Эгмонта», которого я пережил, продумал и положил на музыку с таким же пылом увлечения, с каким перечитывал его. Я очень желал бы знать ваше мнение о ней, и порицание ваше так же послужит мне и искусству моему на пользу и будет принято мною так же, как и величайшая похвала Вашего превосходительства, великий поклонник

Людвиг ван Бетховен.

Карлсбад, 25 июня 1811.

Глубокоуважаемый и милостивый государь!

Ваше любезное письмо получил с большим удовольствием через господина фон Олива. За выраженные в нем чувства сердечно благодарен и могу вас уверить, что отвечаю вам тем же и, слушая исполнение ваших произведений хорошими артистами или любителями, во мне всегда являлось желание увидеть вас когда-нибудь за роялем и насладиться вашим необыкновенным дарованием. Добрейшая Беттина Брентано вполне заслуживает того участия, которое вы ей оказали. Она говорит о вас с восторгом и живейшей симпатией и считает часы, проведенные с вами, счастливейшими в своей жизни.

Посвященную мне музыку к «Эгмонту» я, наверное, застану, когда возвращусь домой, и уже заранее благодарен – ибо уже от многих слышал о ней похвальные отзывы и предполагаю поставить ее в течение этой зимы вместе с названной пьесой в нашем театре, чем доставлю величайшее наслаждение самому себе и вашим многочисленным здешним поклонникам. Очень желал бы я подтверждения словам господина фон Олива, обнадежившего нас, что вы посетите Веймар во время предстоящей поездки вашей, но желательно, чтобы это было в такое время, когда весь двор и вся музыкальная публика в полном сборе. Вам, конечно, будет оказан прием, достойный ваших заслуг и дарования. Но никто в этом не заинтересован более меня, посылающего вам пожелание доброго здоровья и просьбу не забывать меня и приносящего искреннейшую благодарность за все то, чем вы одарили меня.

Война внесла расстройство в австрийские дела; правительство, истощившее свою казну, было вынуждено выпустить суррогат звонкой монеты в виде ассигнаций и выкупных свидетельств в таком значительном количестве, что денежный курс сильно понизился, и эти билеты принимались лишь за пятую часть номинальной стоимости.

Триумвират покровителей Бетховена неохотно выплачивал обещанную сумму; к чести эрцгерцога Рудольфа надо заметить, что он остался наиболее исправным плательщиком и уплачивал Бетховену билетами, не сообразуясь с их курсом, а почти по номинальной цене. Таким образом, пенсион в 4000 гульденов обратился в действительности в сумму около 1500 гульденов. Наоборот, физические страдания росли в обратной пропорции, головные боли и опухание ног стали чаще приковывать Бетховена к постели. Вновь композитор оказался в стесненном положении, вновь явились планы покинуть Вену и найти себе обеспеченное место вне Австрии; особенно ему нравилась мысль переселиться в Неаполь, откуда было сделано лестное предложение, и где климат мог содействовать его выздоровлению. В дневнике композитора в 1811 г. вписаны следующие строки:

«Сначала озаботиться исцелением слуха – потом путешествовать – это ты обязан сделать для себя, для человечества, для него, Всемогущего! Только этим путем можешь ты развить то, что хранится в тебе – и маленький двор – маленькая капелла, где исполняется написанная мною для нее вокальная музыка во славу всемогущего, вечного, бесконечного! Пусть пройдут так последние дни – а потомству…»

Однако уверения врача Мальфати (дядя Терезы) в чудесной силе минеральных вод Теплица и тяготение к Вене преодолели намерение композитора. Покончив с работой над аккомпанементом шотландских песен, присланных издателем Томсоном из Эдинбурга, Бетховен в конце июля отправляется в Богемию. Незадолго перед тем издатель Негели прислал к Бетховену 24-летнего швейцарца Шнейдера фон Вартензее с рекомендательным письмом, просящего композитора заняться его музыкальным образованием; Бетховен наотрез отказался давать уроки, но предложил ему приносить на просмотр свои работы, разбирал их, давал некоторые указания и советы.